Инфраструктурный бум и война федераций: как в России развивают падел

Падел – один из самых динамично развивающихся видов спорта в мире. Придуманный в 1969 г., он стал стремительно набирать популярность в период пандемии. По данным Verified Market Reports, рынок падела в 2022 г. превысил $4,5 млрд с перспективой роста к 2030 г. до $9,1 млрд. Тон задают известные ветераны спорта и звезды Голливуда. Бывший футболист сборной Италии Франческо Тотти, тренер Юрген Клопп, актеры Антонио Бандерас и Дуэйн Джонсон, а также другие знаменитости играют сами и продвигают вид спорта в соцсетях. При этом падел оказался интересен и доступен не только элите. В 2023 г. Международная федерация (FIP) насчитала в мире 25 млн игроков. Россия тоже подключилась к глобальному ажиотажу, пусть и с опозданием в несколько лет. Сейчас в Москве и других городах открываются клубы, профессиональные игроки соревнуются в новом чемпионате страны, а сильнейшие ездят на международные старты. Но более активному развитию дисциплины мешает спор конкурирующих национальных федераций.

Сменить ракетку

Падел во многом похож на теннис, но некоторые нюансы игры позаимствовал у сквоша. Игроки используют ракетки без струн, они немного меньше теннисных. Мячи внешне почти не различимы, но в паделе они менее упругие, что влияет на отскок. Стандартный корт – 10 на 20 м. Покрытие – синтетическое, по центру – сетка. Игровая площадка по периметру окружена «стенами» – из прочного стекла или металлической сетки. Если мяч отлетает от корта в стену, он остается в игре: его нужно отбить, чтобы розыгрыш продолжился. Небольшие размеры площадки делают матчи динамичными, но не такими интенсивными, как в теннисе. К тому же в падел обычно играют парами, что помогает распределить нагрузку. А вот счет встречи ведется по теннисной системе (15, 30, 40, гейм) – до шести очков в сете. Для победы нужно выиграть две партии. В среднем игра длится один–два часа.

Связь между теннисом и паделом – не только в схожести правил и инвентаря. Многие игроки перешли из одного вида спорта в другой – по такой модели падел развивается в большинстве стран. В мире главными центрами развития профессионального падела остаются Испания и Аргентина. В этих странах выросло несколько поколений игроков, многие уже закончили карьеру и начали тренировать. Так возникли условия для развития падела на детско-юношеском уровне. У российского падела пока такой истории нет.

«Сейчас почти все наши паделисты – это бывшие теннисисты, – объясняет «Ведомости. Спорту» Ника Служителева, первая ракетка России. – Лишь некоторые были сквошистами. Я играла в теннис на уровне кандидата в мастера спорта до 16 лет, но стала думать о тренерстве. А в падел начала играть в 22 года». По словам Служителевой, с новой дисциплиной она познакомилась в Краснодаре, где в одноименном парке, созданном по инициативе и на деньги Сергея Галицкого, появился открытый корт для падела. Мастер-класс по этой игре провели тренеры из московского клуба Lunda Padel. Теперь Служителева сама представляет его на турнирах.

В отличие от тенниса в паделе распространена клубная система – спортсмены выступают под брендом команды. Для профессионалов так проще, не нужно искать себе тренера, спарринг-партнеров, спонсоров и платить за аренду кортов. Тем более в последние годы в России стало больше клубов. Летом 2024 г. в Москве их было 15, к концу года – уже 25. Также центры открываются в Петербурге, Татарстане, Краснодарском крае, Новосибирской, Свердловской областях и других регионах. Каждый клуб рассчитан на несколько кортов. Их появление – ответ бизнеса на растущий спрос. Найти свободный час, чтобы поиграть в падел, становится все сложнее. «Один полноценный корт обойдется примерно в 5 млн руб., тренировочный (6 м на 20 м) стоит дешевле – 2–2,5 млн, – рассказывает «Ведомости. Спорту» Арсений Ходанович, организатор коммерческих падел-турниров. – Речь только о самой площадке, без аренды или строительства помещения».

Две федерации

В России паделом управляют одновременно две организации. Одна базируется в Мурманске, она возникла еще в 2018 г., и сегодня ее возглавляет действующий игрок Антон Бернацкий. Федерация падел России (ФПР) получила международное признание FIP. Параллельно существует структура почти с таким же названием – Федерация падела России (ФПР-2). Но отличие не только в одной букве «а». Центральный офис ФПР-2 находится в Москве, в руководстве – глава совета директоров корпорации «Транслом» Алексей Золотарев и экс-глава оргкомитета чемпионата мира по футболу – 2018 Алексей Сорокин. Также в правление входят президент РПЛ Александр Алаев и бывший тренер молодежной сборной России по футболу Николай Писарев. Оба тоже увлекаются паделом. Летом 2024 г. Минспорт аккредитовал организацию Золотарева и наделил ее правом проводить официальные турниры.

«Сейчас ведутся переговоры, чтобы найти общий язык между двумя федерациями, – объясняет Ходанович. – Понятно, что, когда их две, есть два руководителя и каждый считает себя главным». Впрочем, Бернацкий утверждает, что проблема далека от разрешения. «Мы развиваем падел много лет, – объясняет «Ведомости. Спорту» глава мурманской ФПР. – Но когда люди видят, как что-то растет, они хотят это себе взять. Минспорт знает всю подноготную, но решил, что они самые умные и все решат. Но решить ничего не получилось. Они хотят, чтобы нас не стало. Я предлагал разные варианты по разделению полномочий, но они не согласились».

Обе организации опубликовали календарь на 2025 г. У ФПР-2 он более насыщенный и расписан до конца декабря. У ФПР – лишь на первые месяцы, и с начала марта он пустует. «Турниры у нас есть, игроки о них знают, – уверяет Бернацкий. – Но другая федерация специально делает свои соревнования в эти же даты. Она пытается оттянуть игроков». При этом у обеих структур собственные рейтинги профессиональных паделистов. Например, у недавно созданной организации лидер – Денис Меркулов, а в списке ФПР он 16-й. «Федерация, одобренная Минспортом, более официальная, – говорит Служителева. – Она проводит главные турниры. А «мурманская» федерация занимается допуском к международным соревнованиям. У нее есть право выдавать разрешение спортсменам для участия в стартах за границей под эгидой FIP. Сейчас этот вопрос решается, потому что федерация должна быть одна».

В финансовом плане у ФПР меньше ресурсов, чем у конкурентов, в том числе из-за нежелания Бернацкого работать с букмекерами. Целевые отчисления от беттинга также достаются ФПР-2.  

Туры и рейтинги

Система соревнований по паделу во многом копирует теннисную. Турниры проходят в разных странах в рамках Всемирного тура. Российские спортсмены могут участвовать в международных стартах без флага, но пока с большим трудом конкурируют с лидерами мирового рейтинга. Например, в феврале Ника Служителева играла с паре с туниской Дорой Шамли на турнире Padel Flip в Дубае с призовым фондом 50 000 евро, где уступила в первом матче испано-португальскому дуэту.

«Это был мой третий международный турнир, – говорит российская спортсменка. – Но я планирую и дальше играть. В России я сейчас первая в рейтинге, а в мире пока вхожу в топ-300. Впрочем, я езжу на международные соревнования лишь с декабря 2024 г., поэтому нахожусь в начале пути». Бернацкий оценивает уровень российских игроков категоричнее. «Он нулевой, – утверждает глава ФТР. – Уровня нет. Чтобы он появился, должно пройти хотя бы 15–20 лет, вырасти новое поколение. Нужна база тренеров, которые работают с детьми. Пока лучшие российские игроки не могут пройти два круга даже на самых слабых турнирах».

В России для профессионалов есть свой тур, а в ноябре 2024 г. лучшие выступили на первом чемпионате страны. В нем участвовали 30 мужских и 16 женских пар, призовой фонд составил 2 млн руб., победители получили по 120 000 руб. каждый. И  конкуренция на топ-уровне постепенно растет. «В России сейчас 10–15 топовых пар, – добавляет Ходанович. – Они могут показывать интересную, динамичную и профессиональную игру, которая отличается от любителей и более слабых профи». Поднимать уровень падела в России призваны в том числе зарубежные тренеры. Среди них – перуанец Хорхе Салазар.

«Он стал амбассадором новой тренерской школы падела, – продолжает Ходанович. – Хорхе работает в федерации Золотарева, учит игроков и других тренеров. Также есть курсы переквалификации специалистов из других дисциплин». По оценкам Бернацкого, в России не больше 15 сильных тренеров. Но из-за высокого спроса они не работают с детьми или профи, а их нанимают любители при деньгах.

Букмекеры и банки

С появлением первых серьезных турниров у падела в России появились и болельщики. До мировых стандартов пока далеко. Крупные международные турниры проходят на больших аренах. Например, финал ЧМ-2024 прошел в катарском Международном теннисном и сквош-комплексе «Халифа» с трибунами на 7000 зрителей. Решающие матчи собирали несколько сотен зрителей. Пока встречи российского уровня смотрят десятки человек. Хотя раньше было еще меньше.

«Потенциал есть, – считает Ходанович. – Например, год назад, когда мы организовывали небольшие турниры, к нам приходили одни и те же болельщики. Сейчас матчи собирают больше народу, и зачастую это новые люди. К тому же все основные соревнования транслируются в интернете, и число просмотров постоянно растет». Российские соревнования показывают на платформе VK, и пока самый просматриваемый эфир – с прошедшего в ноябре 2024 г. в Москве международного ветеранского турнира Winline LPL Cup. Он собрал 170 000 просмотров. Самая популярная трансляция на YouTube – c матча Испания – Аргентина в мужском финале чемпионата мира – 2022, она набрала 2,3 млн.

Потенциал в паделе видят и инвесторы. В мире его активно развивают звезды. Например, Криштиану Роналду инвестировал в строительство кортов в Португалии 5 млн евро. Американская актриса Ева Лонгория организовала собственную профессиональную команду, выступающую в топ-турнирах. А Рафаэль Надаль открыл при собственной академии на Майорке школу падела. Повышенный интерес к виду спорта даже возмутил Новака Джоковича. «Если мы ничего не сделаем с этим на глобальном уровне, они превратят все теннисные клубы в клубы для падела или пиклбола», – заявил сербский теннисист летом 2024 г.

В России в падел тоже вкладываются спонсоры. Одни из самых активных – букмекеры, которые сотрудничают с ФПР-2 и отдельными клубами. «Спонсоры в нашем спорте есть, – говорит Служителева. – Это не только букмекеры, но и, например, банки. Бывает так, что руководитель какой-то компании увлечен паделом, и он хочет помочь, поэтому выступает спонсором определенного игрока».