Выиграла 250 титулов и укоротила юбку: как Сюзанн Ленглен стала богиней тенниса 1920-х

Имя Сюзанн Ленглен уже 26 лет украшает один из кортов парижского теннисного центра «Ролан Гаррос» – второй по значимости, на 10 000 зрителей. Кроме того, женский трофей на грунтовом «Большом шлеме» тоже назван именем Ленглен. Француженка была суперзвездой тенниса 1920-х, Дивой, Богиней, как называли ее тогдашние медиа. За 12 лет спортивной карьеры Ленглен выиграла 250 титулов в разных категориях (более 80 – в одиночном разряде), включая Олимпиаду (одиночный турнир и микс в 1920 г.) и 12 «Шлемов».

За успехом Сюзанн стоял ее отец, Шарль Ленглен. Он был состоятельным бизнесменом, фармацевтом по образованию. По наследству Шарлю досталась каретная компания, но он ее продал и переехал с семьей из Парижа в небольшую коммуну Марест-сюр-Мат на севере Франции. При этом зимы Ленглены часто проводили в Ницце, а вилла, где они останавливались, располагалась напротив Лаун-теннисного клуба. Там и началась история знаменитой теперь теннисной фамилии.

Старт от папа́

Сюзанн родилась в 1899 г. в Париже. С детства она обожала гулять, отлично ездила на велосипеде, плавала и виртуозно управлялась с диаболо – популярной тогда игрушкой для жонглирования: похожий на песочные часы предмет нужно удерживать/подбрасывать/ловить ниткой между двумя палочками. Свою первую ракетку (правда, игрушечную) Сюзанн купили в 11 – девочка сама соорудила игрушечный корт и стала играть. Отец вдохновился затеей и через месяц привез Сюзанн уже настоящую спортивную ракетку, купленную за 3,5 франка (сейчас это около 1800 руб.). Этот день теннисистка позже опишет как незабываемый: «Мне только что исполнилось 12, и мой отец вернулся из Компьеня и сказал: «Вот, я купил тебе теннисную ракетку и несколько мячей. Давай посмотрим, на что ты способна перед сеткой».

Шарль увлекся и сам начал тренировать Сюзанн. Он составил для дочери строгий распорядок дня, который включал прыжки со скакалкой, спринтерский бег, плавание, гимнастику и танцы. Шарль сам придумывал уникальные упражнения – например, раскладывал сначала носовые платки, а потом и монетки по корту, чтобы научить дочь точно отбивать мячи. «Чувствуется, как папа́ Ленглен был бы счастлив превратить свою дочь в механика», – писали тогда в прессе. Через три месяца Сюзанн выступила на местном турнире, где стала четвертой. По правилам Лаун-клуба Ленглен не могла играть на настоящих кортах из-за юного возраста, но сначала Шарль договорился с другом о тренировках на его личном корте, а потом и вовсе добился от клуба разрешения для Сюзанн.

Победная тактика

Шарль решил, что его дочь непременно должна не только играть, но и выигрывать. В то время женский теннис был медленным и мягким, но Ленглен не видел в этом перспектив для Сюзанн. Он сразу сделал ставку на агрессивный, считавшийся «мужским», теннис. Стиль игры Ленглен называли «эксцентричным», потому что отец учил ее доставать каждый мяч любой ценой – и Сюзанн бегала и прыгала по корту, как это не могла себе позволить ни одна приличная леди ее времени. Но Шарль хотел сделать игру дочери еще более уникальной – и отправил Сюзанн на балет, что привело к удивительному миксу артистизма и атлетизма в ее теннисе. К примеру, она одной из первых стала подавать сверху – в финале Уимблдона 1919 г. ее соперница – семикратная чемпионка 40-летняя Доротея Ламберт-Чамберс подавала с руки. Позже многие отмечали среди талантов Сюзанн не только несвойственную женщине силу ударов, но и удивительный контроль игры – и за всем этим снова стоял личный тренер, папа́. Британский журналист Эрнест Кроули так описывал игру Ленглен: «Она подает со всей силой спортсмена-мужчины. Она наносит удар таким же свободным и быстрым движением, будто разжимается стальная пружина. Ее залп – это не робкий толчок, а стрела, пущенная из лука».

В 15 лет Ленглен уступила в финале чемпионата Франции, но затем выиграла свой первый крупный турнир – World Hard Court Championships (будущий «Ролан Гаррос»). И, конечно, Сюзанн позвали на Уимблдон, но отец отказал организаторам. Он не хотел рисковать имиджем дочери, которая к тому моменту ни разу не играла на травяном покрытии, но уже проигрывала действующей (на тот момент) чемпионке Уимблдона на грунте. 

Коньяк вместо успокоительного

В 1914-м началась Первая мировая война, и в карьере Сюзанн случился вынужденный перерыв на четыре года. В это время она жила с семьей в Ницце и старалась тренироваться – например, играла с солдатами. В 20 лет Ленглен с первой попытки выиграла Уимблдон – финал собрал 8000 зрителей при официальной вместимости трибун в 3500. «Этот матч был самым тяжелым в моей жизни», – вспоминала позже Ленглен. Она уступала в третьем сете, но вмешался отец – кинул флягу с коньяком прямо на корт: Сюзанн сделала глоток – и сумела отыграться. Следом юная теннисистка выиграла Открытый чемпионат Франции и Олимпиаду в Антверпене. После неожиданного поражения в первом круге на US Open 1921 г. началась ее невероятная победная серия в 181 матч, до конца любительской карьеры. Правда, на американский «Шлем» Ленглен больше не возвращалась, помня негативную реакцию трибун на свое поражение, а в Открытом чемпионате Австралии ни разу не участвовала.

В 28 лет Сюзанн, уже звезда и законодательница теннисной моды – именно она отказалась от массивного нижнего белья и укоротила юбки и рукава игровых платьев, – решила стать профессионалом. Теннисистка устала играть, не получая за это никакой оплаты, а еще она беспокоилась за отца – его здоровье ухудшалось, а на лечение требовались деньги. «За всю жизнь я не заработала и $5000, – сокрушалась Ленглен в 27. – При этом ни одного цента из них по моей основной специальности – теннису. Стоит ли мне заняться чем-то еще и оставить дело, в котором у меня есть то, что называют гениальностью. Или улыбнуться бедности и продолжать зарабатывать для других?»

Долгое время теннис тщательно охранял свой «любительский» статус: ни на одном мэйджоре не было призовых – в отличие от выставочных «профессиональных» турниров. Так, за 38 выступлений в США Ленглен заработала уже $50 000, но постепенно ее популярность стала угасать – и Сюзанн ушла из спорта. Спустя два года, в 1929-м, умер Шарль, а Сюзанн после завершения карьеры работала в магазине спортивных товаров, руководила теннисной школой и писала книги о спорте. Ленглен не стало в 39, а причина столь раннего ухода спортсменки из жизни до сих пор неизвестна – то ли анемия, то ли рак, то ли проблемы с печенью из-за злоупотребления алкоголем.

Кнут и пряник

Автор биографии Сюзанн Ленглен Ларри Энгельманн описывал ее отца как «учителя, дрессировщика, консультанта, наставника, агента, менеджера, защитника, наставника и – временами – даже мучителя». По сути, Шарль стал первым в длинном списке тех, кого сейчас называют «теннисными родителями», – он делал все, чтобы из дочери получилась первоклассная спортсменка. Был суров, следил за каждым ее движением и любую ошибку, даже самую незначительную, буквально «выкорчевывал» из игры Сюзанн. Шарль мог кричать на дочь, обзывать тупой, если та ошибалась на тренировках. У тех, кто наблюдал за занятиями Сюзанн, были поводы тревожиться за нее, видя, как родители заставляют дочь работать до изнеможения. Папа «оскорблял Сюзанн, задевал самооценку ребенка, высмеивал ее перед зрителями и доводил до слез и истерики», мама открыто выражала недовольство ошибками дочери, называя ее «глупой девчонкой» – это тоже цитаты из книги Энгельманна.

Но история Шарля Ленглена и его супердочери во многом создала тренд на «теннисных родителей». Позже по тому же пути пошли отцы Андре Агасси, Штеффи Граф, сестер Уильямс, Марии Шараповой и др. Грек Стефанос Циципас, пятая ракетка мира, тоже обязан своей карьерой папе Апостолосу – но в этом году теннисист отправил родителя «в отпуск». Игрок мотивировал свое решение тем, что «пришло время исследовать новые вещи», хотя, возможно, он просто устал от работы с родственниками – иногда спорт и семью слишком сложно совмещать