«Не могу придумать лучшей бизнес-идеи, чем биткойн»

На фоне объявления во вторник о поглощении третьей в мире криптобиржи FTX лидером рынка Binance биткойн упал за сутки на 10,1%, за два дня – на 14,7%. В среду биткойн в моменте уходил ниже $17 000. На момент сдачи статьи в номер он торговался на уровне $17 555. «Цены могут меняться, игроки могут меняться, но песня останется прежней» – так прокомментировал происходящее бизнесмен Майкл Сейлор. Он потерял несколько миллиардов на инвестициях в биткойн, но не поддается панике и продолжает его покупать на все деньги основанной им IT-компании. В августе он отказался от управления основным бизнесом, чтобы сосредоточиться на криптовалюте, и не теряет оптимизма после очередного ее обвала.

Долгое время Сейлор был известен как человек, который во время краха доткомов установил своеобразный рекорд: всего за одни сутки обеднел на $6 млрд. Сейчас он рискует потерять схожую сумму. Еще несколько лет назад Сейлор даже не упоминал криптовалюты в разговорах со знакомыми. А если и упоминал, то с большим скепсисом. В одном из редких постов о них в своих соцсетях в 2013 г. он написал, что «дни #Bitcoin сочтены», и сравнил его с азартными онлайн-играми. Но все изменилось в августе 2020 г. Тогда его компания MicroStrategy купила первый биткойн, а Сейлор стал ярым адептом цифровых денег. Сейчас его компания – крупнейший держатель биткойнов среди публичных компаний, не связанных с бизнесом в сфере криптовалют. А Сейлор только и знает, что твердит о блестящем будущем биткойна.

MicroStrategy – это солидный бизнес с 33-летней историей, занимающийся анализом big data. Именно благодаря ему в начале 1990-х гг. McDonald’s выяснил, что его рестораны в Чикаго в 4 раза чаще продают бигмаки в зимние пятничные вечера, чем франчайзи из Майами, где клиенты чаще всего заказывают сэндвичи с рыбным филе. А Victoria’s Secret узнала, что женщины в Нью-Йорке покупают больше черных бюстгальтеров, чем в среднем по стране, а на Среднем Западе США повышенный спрос на лифчики большого размера. Такая информация кажется всего лишь занимательным фактом. Но благодаря ей компании избегают дефицита товаров на полках, минимизируют издержки и в итоге получают дополнительную прибыль.

После того как Сейлор увлекся биткойном, его компания купила целых 129 699 биткойнов. Для сравнения: компания Square, основанная придумавшим Twitter Джеком Дорси, держит 8027 монет, а Tesla фаната криптовалют Илона Маска – 43 200 монет. Всего три компании в мире могут похвастаться, что у них больше биткойнов, чем у MicroStrategy. Это блокчейн-разработчик Block.one, криптобиржа Mt.Gox (около 140 000 у каждого) и фонд Grayscale Bitcoin Trust (более 654 000), гласит рейтинг аналитического сайта Bitrawr.

MicroStrategy покупала биткойн на свободные средства, на деньги от продажи акций и даже на кредитные средства. Биткойн рос, акции MicroStrategy дорожали вслед за ним – в целых 5 раз. Два года назад за одну бумагу давали $145, а в ноябре прошлого года – более $720. Тогда биткойн достиг максимума – $68 770. При такой цене криптовалютные активы MicroStrategy стоили бы $8,9 млрд. Но, к несчастью для Сейлора, с тех пор эта монета падает.

Сейчас у MicroStrategy криптовалюты на $2,33 млрд. Но биткойн стоит все еще гораздо больше, чем в августе 2020 г., когда MicroStrategy начинала скупку криптовалюты, заявлял Сейлор Financial Times. Проблема в том, что большая часть монет все-таки была приобретена позже и по гораздо более высоким ценам. Средняя цена покупки – $30 700, подсчитал Business Insider. А это значит, что сейчас у компании бумажный убыток более $1,6 млрд.

Другая проблема в том, что MicroStrategy взяла кредит на покупку биткойнов под залог криптовалюты с маржин-коллом при цене $21 000. Ранее Сейлор успокаивал Business Insider, что речь всего о $200 млн, по которым он легко внес бы дополнительное обеспечение имеющейся криптовалютой. К тому же первые выплаты по долгу должны быть произведены только в 2025 г.

Следом за биткойном обвалились и акции MicroStrategy – до $212, тогда как в конце прошлой недели за них давали по $277. То есть капитализация MicroStrategy ($2,4 млрд) сейчас не намного больше, чем стоимость криптовалюты на ее балансе. А в 2022 г. были моменты, когда капитализация компании и вовсе была меньше стоимости биткойнов, которыми она владела.

Интернет-портал Blockchain Center подсчитал, что если бы Сейлор просто клал наличные доллары в матрас, то у него сейчас было бы на $1,5 млрд больше. А если бы вкладывался в Ethereum, то оказался бы даже в небольшом плюсе. Но Сейлор не унывает. «Идея в том, что биткойн – самый дефицитный актив во Вселенной, – говорил он Business Insider. – Золото не дефицит. Недавно в Уганде нашли еще 320 000 т его. А вот биткойн – идеальный актив, потому что его больше не смогут производить». 21 сентября на конференции MarketWatch Best New Ideas in Money Festival в Нью-Йорке он уверял, что не пройдет и четырех лет, как биткойн достигнет отметки $70 000. А в течение 10 лет и вовсе пробьет $0,5 млн за монету. Что до нынешнего падения, то на него не стоит обращать внимания, считает Сейлор: «Если ваш временной горизонт – один месяц, то биткойн выглядит как волатильный актив. Если же 10 лет, то он безрисковый».

Ради своей идеи фикс Сейлор в конце лета ушел с поста гендиректора MicroStrategy. Он стал исполнительным председателем компании и сосредоточится на управлении ее криптовалютными активами. Основным бизнесом занялся нынешний президент MicroStrategy Фонг Ле, севший в кресло гендиректора. Акции компании после этого некоторое время резко шли вверх.

Гибрид Джобса и Гейтса

«Начнем, сынок!» – кричал отец Сейлора, старший мастер-сержант армии США, когда будил сына в шесть утра громким хлопком в ладоши. Родившийся в 1965 г. Сейлор до седьмого класса рос на авиабазах США по всему миру – от Японии до Новой Зеландии, – пока семья не осела в городке Фэйрборн (Огайо) рядом с базой Райт-Паттерсон. «Мой отец был типичным дисциплинированным сержантом, – рассказывал Сейлор журналу Washingtonian. – Если что-то делаешь, то делай это правильно [говорил он] <...> Мой отец дал мне характер. А мать научила харизме».

Его мать работала дни и ночи продавщицей в универмаге, чтобы содержать семью: одной зарплаты отца не хватало. С тремя детьми они жили в выделенном государством дуплексе, отделанном алюминиевым сайдингом, закупались в секонд-хэнде, ездили на автобусе и тратили на развлечения не более $20 в месяц (около $110 в нынешних ценах). Мать была дочерью кантри-музыканта, а Сейлор мечтал о карьере в рок-музыке ровно до того момента, пока не осознал, что большинство музыкантов мало зарабатывают.

В школе Сейлор вел замкнутый образ жизни, поедая с друзьями (часть из них позже будут работать с ним в MicroStrategy) мороженое в кофейнях Friendly’s и играя дома в настолку Dungeons and Dragons. Он всегда настаивал на том, чтобы быть мастером игры. Ему нравилось контролировать процесс. Поступив в MIT, он сам не стал заядлым тусовщиком и новых друзей подобрал таких же. Они шли в кино, а потом к кому-нибудь домой, где вели долгие дискуссии о жизни. Например, как-то они выглянули во двор и увидели у соседей давно не кошенную лужайку. Это вызвало пятичасовой спор, имеет ли правительство право заставлять людей косить траву.

Сейлор подражал Джону Траволте, выучился танцевать и не стеснялся вытаскивать на танец самых симпатичных девчонок. «Но я не уверен, что хоть одну из них он после осмелился пригласить на свидание», – говорил один из его приятелей журналу Washingtonian. Словом, подводит итог журналист интернет-издания Slate, если скрестить Билла Гейтса и Стива Джобса, получится Сейлор. Как Гейтс, Сейлор – ботаник. Как Джобс, он культовый лидер и завораживающий оратор.

Несостоявшийся пилот

В MIT Сейлор изучал аэронавтику. Чтобы оплачивать учебу, поступил в Корпус подготовки офицеров запаса ВВС и был отобран в престижную программу подготовки пилотов реактивных самолетов. Это было время фильма Top Gun (1986) с Томом Крузом в главной роли. «Казалось, лучшее, кем ты мог быть, – военным летчиком», – говорил Сейлор в интервью The Washington Post. Его надежды разрушил очередной медосмотр. Врачи обнаружили шум в сердце, его выгнали из программы пилотов, а из-за сокращения штатов отправили в запас, а не на действующую службу. Всего за два месяца до окончания MIT Сейлор оказался без работы. Самое обидное, что позже исследования показали: шумы были доброкачественными и сердце вполне позволяло летать.

Тогда он решил стать профессором, но не смог получить стипендию на обучение в аспирантуре. К тому времени у него было долгов на $5000 и никакого желания возвращаться к родителям неудачником. Поэтому Сейлор решил поработать пару лет и потом продолжить образование. Он устроился в небольшую консалтинговую фирму, которая обанкротилась через шесть месяцев. Тогда один из преподавателей MIT сосватал его в 1988 г. в химическую компанию DuPont.

В институте Сейлор увлекся построениями компьютерных моделей. Одна из них применяла идеи Платона из трактата «Республика» к идеальному государству. Другая, вдохновленная «Государем» Макиавелли, моделировала реакцию различных государственных систем на такие бедствия, как голод, чума и война. Ему не составило больших сложностей разработать для DuPont компьютерные симуляции, которые моделировали будущее на ключевых рынках. Он предсказал рецессию в 1990 г. на ряде рынков и спад продаж диоксида титана. Заинтересованное начальство запросило у него ряд других прогнозов, например по курсу валют. Сейлор отметил, что это потребует увеличить вычислительные мощности. По его словам, бюджет его направления вырос в 10 раз: «По сути, я получил образование в области компьютерных технологий на деньги DuPont» (цитата по The Washington Post).

Через год руководство попросило его написать очередное программное обеспечение, которое анализировало бы спрос и предложение на ряде рынков. Сейлор отказался: он собирался уволиться и поступить в аспирантуру MIT. Взяться за работу он был готов только в одном случае: если его наймут как независимого подрядчика. Сошлись на том, что DuPont бесплатно предоставляет его стартапу помещение и связь, делает заказ на $250 000 на симуляцию тенденций на рынках лайкры, искусственных волокон, фреона и фармацевтики, $100 000 выплачивает авансом и даже не претендует на долю в стартапе. Так в 1989 г. была основана MicroStrategy.

Маск 90-х

MicroStrategy поставляла решения не только DuPont, но и другим компаниям. В 1992 г. она заключила контракт на $10 млн с McDonald’s. Ее программа собирала и анализировали продажи фастфуда по всей стране. Это была знаковая сделка не только из-за известности заказчика. Именно в тот момент Сейлор понял, что не надо разрабатывать отдельную программу для каждого клиента. Достаточно создать приложение, которое будет собственностью его компании, а каждый новый клиент сможет настраивать его под свои нужды.

MicroStrategy вышла на рынок как раз в тот момент, когда спрос на подобные продукты очень вырос, писала The Washington Post. Полезную информацию клиенты Сейлора могли извлекать отовсюду: и из собственных громоздких корпоративных баз данных, и из общедоступной статистики. Например, организаторы концертов бой-бендов искали города с большой долей незамужних женщин 35–45 лет, чтобы составить расписание гастролей. Сеть китайских ресторанов интересовалась районами городов с преобладающим китайским населением. Производитель бытовой химии S. C. Johnson & Son с помощью MicroStrategy доказывал магазинам, что Mr Muscle, Raid и другие его бренды продаются лучше, чем товары конкурентов.

Сейлор славится тем, что держал руку на пульсе технологических новинок. Как пример Business Insider приводит переход от вычислений на мейнфреймах, огромных вычислительных машинах, к RISC/Unix-серверам в начале 1990-х. Затем переход к мобильным приложениям. Чтобы его ускорить, Сейлор подарил по iPad всем топ-менеджерам MicroStrategy. Он рано разглядел и преимущества облачных технологий, начав сотрудничать с Amazon и Apple.

Но бизнесов, подобных MicroStrategy, появлялось на рынке все больше и больше. Компания делала хорошее ПО, но не такое, которое было бы заметно лучше конкурентов, писал Slate. Ей надо было чем-то выделяться, и этим чем-то стала личность основателя. Сейлор делал то, чем позже стал заниматься Маск: он рисовал захватывающие картины мира технологий. В 1990-е он рассказывал, что хочет оснастить людей имплантом, проецирующим картинку в глаз, крошечным динамиком в ухо и мини-модемом. Компьютер будет собирать информацию, добавлять ее в статистику и давать полезные советы. Например, что не стоит сворачивать на ту улицу, там, судя по данным от других пользователей, сейчас пробка, а лучше объехать таким-то путем (это сейчас делают сервисы, отслеживающие пробки, на основе данных со смартфонов). Программа подскажет, что вместо одного лекарства лучше купить другое, которое, по статистике, эффективнее и безопаснее. Если соберетесь перекусить, проинформирует, у какого из ресторанов больше всего хвалебных отзывов. Потом Сейлор начал пропагандировать идею мозгового импланта (вроде того, который сейчас делает Neurolink Маска).

Программное обеспечение однажды «очистит планету от невежества», любил повторять он, появляясь на телешоу, произнося речи на вечеринках и давая интервью газетчикам. Поможет оно и в борьбе с преступностью. Среди его идей была вживленная в каждого американца «тревожная кнопка» для вызова экстренных служб. По мере того как росли его известность и богатство, Сейлор входил во все более и более высокие вашингтонские круги. Идею про кнопку он рассказывал лично президенту Биллу Клинтону во время приема, где собирались средства на перевыборы. Клинтон попросил Сейлора написать подробное обоснование проекта. Ответа из Белого дома на эту бумагу Сейлор так и не дождался, но история появилась в СМИ, и он прославился еще больше.

В конце 1990-х гг. в СМИ широко обсуждались его планы строительства нового Версаля в Грейт-Фолсе (Монтана), который он называл «моей виллой XXI века». На пике состояние Сейлора оценивалось в $13,6 млрд, так что дворцовый комплекс мог получиться на славу. В 2000 г. MicroStrategy громко рекламировала проект Alarm.com – охранная система для дома на основе высоких технологий с управлением онлайн. Позже Alarm.com стал отдельной компанией, занимающейся умными домами. Но в том же 2000 году Сейлора постиг серьезный удар, положивший на время конец всем прожектам.

Расследование SEC

11 июня 1998 г. MicroStrategy провела IPO. Сейлор начал первый день в качестве руководителя публичной компании с того, что застрял в лифте. За предыдущие 11 дней он провел 70 встреч в 11 городах. Ночью, за восемь часов до открытия NASDAQ, лимузин привез его к отелю Palace в Нью-Йорке. На рассвете Сейлор поднялся на отдельном лифте номера на крышу полюбоваться годом. Потом спустился вниз. Идея персонального лифта его так увлекла, что он стал кататься туда-сюда, пока двери не заклинило. Сейлор с ужасом понял, что рискует пропустить начало торгов Microstrategy. Он голыми руками отжал двери, прыгнул в лимузин и успел как раз впритык.

Тикер компании оказался MSTR. «Почти как хозяин Вселенной», – пошутил Сейлор. Его компания оказалась в списке сразу после MSFT (Microsoft). Сейлор не удержался и попросил отправить сообщение на табло в торговом зале: «Не путайте MSTR с MSFT!» IPO удалось. Если поначалу речь шла о $8 за акцию, то размещение прошло по цене $12 (здесь и далее котировки указываются на момент события, без учета последующих сплитов и консолидаций). Через месяц Сейлор впервые стал миллиардером. Правда, всего на полчаса, пока акции Microstrategy держались выше $44,5. Но вскоре они пробили этот барьер – и он закрепился в списке Forbes.

Через два года Сейлор снова отправился в обременительное путешествие – предстояла допэмиссия акций. 27 января 2000 г. компания MicroStrategy объявила, что ее выручка за 1999 г., по предварительным оценкам, составит $205,3 млн. Выручка росла 16-й квартал подряд. Об этом написал ряд СМИ, причем Newsweek вышел с заголовком «Цезарь, Эдисон и... Сейлор?». У Сейлора было хобби – развешивать в подвале на стене вырезки статей о себе. В том году вырезки стали подниматься по лестнице на первый этаж его дома. Перед входом в его кабинет установили монитор, на котором весь день крутили интервью с Сейлором. И вот компания задумала привлечь еще $2 млрд с помощью допэмиссии.

Роуд-шоу прошло успешно. Но у Сейлора был секрет. Перед роуд-шоу аудитор PwC поставил под сомнение некоторые бухгалтерские документы MicroStrategy и попросил пересчитать цифры. Сейлор нахваливал компанию инвесторам в США и Европе, а попутно вел напряженные переговоры с аудитором, стоит ли пересчитывать финансовые показатели за прошлые годы.

4 февраля 2000 г. Сейлор устроил вечеринку по случаю своего 35-летия. «Угадайте, кто достаточно взрослый, чтобы баллотироваться в президенты?» – гласило приглашение. 10 марта котировки акций MicroStrategy достигли исторического пика $333. Через 10 дней компания объявила, что по требованию аудитора пересчитает свои финансовые результаты. В итоге ее выручка за 1999 г. оказалась на 25% ниже заявленной, а вместо чистой прибыли компания, как выяснилось, в 1998 и 1999 гг. понесла убытки. Котировки мигом упали с $260 до $86. Ни о какой допэмиссии речи уже не шло.

За один день Сейлор потерял $6 млрд и вылетел из списка миллиардеров. «Это история из разряда классической греческой трагедии», – писала The Washington Post. 15 декабря SEC предъявила Сейлору и двум топ-менеджерам компании обвинения в мошенничестве. Торги в тот день закрылись на отметке $14 за акцию.

Девять месяцев шло расследование. Так и не признав нарушений, каждый из трех обвиняемых выплатил по $350 000 штрафа, а компания – $10 млн (деньги пошли акционерам в виде компенсации). Среди самых злостных нарушений было то, что MicroStrategy включала в отчетность выручку по сделкам, которые еще не были закрыты. Ее адвокат оправдывался: «Компания развивалась слишком быстро, существующая модель учета не успевала за ней». Сам Сейлор в комментариях газете The Washington Post шутил, что потери пустячные. По словам бывших коллег, опрошенных газетой, это была типичная для него реакция: показать, что он полон уверенности и бравады.

На самом же деле бизнесмен был глубоко потрясен происшедшим. Сейлор – человек горячий, резкий и тщеславный. В дни, когда акции росли, он ходил по офису и громко рассказывал, на сколько миллионов на бумаге увеличилось его состояние, пока он ел обед. Но как только котировки падали, он не мог сидеть спокойно и брался за микроменеджмент, лишь бы повернуть их вспять. В 1999 г. он вытащил вице-президента по маркетингу из отпуска, чтобы тот немедленно объявил о новом контракте. Это должно было вселить в инвесторов оптимизм. Подчиненный отказался: клиент не готов был сообщать публично о договоре. «Что ж, это приведет к нашей корпоративной смерти, – в сердцах бросил Сейлор, прежде чем повесить трубку. – И причиной этому – вы!» А всего-то акции упали на доли процента.

В истории с потерей $6 млрд Сейлора особенно удручало то, что MicroStrategy причислили к жертвам пузыря доткомов, как будто его компания с 11-летней историей была каким-то свежеиспеченным магазином онлайн-игрушек. «Мы не интернет-компания, мы скорее разведывательное агентство», – говорил он The Washington Post, объясняя, что они добывают и анализируют огромные массивы информации.

«А потом в моей жизни появился биткойн»

Сейлор любит вывозить сотрудников раз в год в круиз по океану, во время которого проводятся мероприятия по укреплению корпоративного духа. Жен, мужей и тем более детей брать на такие мероприятия запрещено, писала The Washington Post. Новые сотрудники перед выходом на работу проводили несколько недель в «учебном лагере», где лекции о бизнесе компании перемежались веревочными курсами и другими упражнениями на сплочение команды. По их окончании Сейлор произносил одухотворяющую речь. Она могла длиться восемь часов. Никто из знакомых Сейлора, опрошенных Slate, не упоминал о своих диалогах с ним. Как правило, их беседы были монологами: он говорил – они слушали.

Его компания похожа на армию, писали СМИ. А Сейлор подтверждал аналогию на страницах The Washington Post: «Мы создаем [из персонала компании] армию граждан [как в Римской республике], а не армию наемников. Мы хотим, чтобы люди оставались с нами 5–10 лет, а не 5–10 месяцев». Сейлор прибег к массовым сокращениям в начале 2000-х гг., но армия не подвела – компания пережила кризисные годы. Но на ее рынке появилось множество новых игроков, занимающихся разработкой ПО на основе облачных вычислений, пишет Financial Times. Сейчас выручка MicroStrategy на 15% ниже, чем на пике 10 лет назад.

«Я был готов тихо уйти на пенсию. Я не писал в Facebook (входит в Meta, которая признана в РФ экстремистской организацией и запрещена), не писал в Instagram (входит в Meta, которая признана в РФ экстремистской организацией и запрещена), не писал в Twitter в течение четырех лет, – говорил Сейлор во время выступления на IT-конференции. – А потом в моей жизни появился биткойн, и я снова оказался в центре внимания» (цитата по Business Insider). Теперь Сейлор непрерывно постит прославляющие крипту высказывания вроде: «Это рой кибершершней, служащих богине мудрости и питающихся огнем истины». Сам он снова завсегдатай телевидения, герой статей и частый гость подкастов, расписывающий светлое будущее криптовалют. В 2020 г. он написал в посте в Twitter, что лично купил 17 732 биткойна по средней цене $9882 за монету. Это снова сделало его миллиардером на пике стоимости криптовалюты.

Биткойн начала активно скупать и MicroStrategy, тратя на это почти все свободные средства, продавая акции и беря кредиты. Лишь около 20% стоимости ее акций сейчас зависит от основного бизнеса компании, остальное – от курса биткойна, приводит мнение аналитиков Financial Times. Пока биткойн дорожал, акции компании росли вслед за ним. Но обрушение котировок монеты потянуло их вниз. Что по этому поводу думают акционеры компании? Сейлора это мало волнует. У компании есть акции двух классов. Первые – для обычных акционеров, по одному голосу за акцию, вторые – 10 голосов за акцию. Сейчас Сейлор с 20,2% акций контролирует 68,1% голосов и может делать практически что угодно.

По словам коллег и знакомых, опрошенных Business Insider, Сейлор крайне умен, умеет анализировать гигантские объемы информации и не лезет в новую область, пока не разберется в ней. Например, перед строительством своего дома Сейлор купил около сотни книг по архитектуре и просмотрел их, чтобы не полагаться вслепую на строителей. Его предпосылка в области блокчейна проста. Мир переходит на криптовалюты, и есть только ограниченное число биткойнов, кто накопит их больше – тот и выиграл. А что он думает о падении котировок? «Никто еще не терял деньги, инвестируя в биткойн в течение четырех лет», – объяснил он интернет-изданию Business 2 Community.