Москвичи против благоустройства парков

В Москве вовсю идет планировка сущест­вующих городских парков. Процедура везде одинаковая: сначала проект демонстируется желающим в районной управе, затем проходят общественные слушания. У местных жителей все это вызывает нешуточный ажиотаж.

План по Воробьевым горам вызвал недовольство жителей даже до назначения даты слушаний. «Как только к нам попали документы по проекту, предполагающему, например, строительство паркинга в оползневой зоне и подземный переход площадью 13 тысяч квадратных метров, жители обрушили на мэрию шквал обращений, и план вернули на доработку», – рассказывает депутат муниципального собрания «Гагаринское» Елена Русакова.

Не дожидаясь начала выставки проекта по огромному Москворецкому парку (в него входят в числе прочих Серебряный Бор, Строгинская пойма, Филевский парк), активисты Северо-Западного округа назначили митинг на 4 августа. «В проекте нет плана природоохранных мероприятий, – говорит Татьяна Шершакова, депутат муниципального собрания «Строгино». – Например, из него неясно, каким образом укрепить берега реки. Зато этот план предполагает строительство трех физкультурно-оздоровительных комплексов. А мы – жители – не видим для них места в парке с буйной природной растительностью».

В Измайлове слушания вовсе обернулись беспорядками. 23 июля в местном РЭУ были запланированы публичные слушания по проекту перепланировки особо охраняемой природной территории «Измайлово». Проект, подготовленный НИиПИ экологии города по заказу Департамента природопользования и охраны природы г. Москвы, предусматривает разделение Измайловского парка на функциональные зоны. Больше всего жителей волнует возникшая в проекте рекреационная зона: теоретически в ней возможно строительство кафе, шашлычных и других объектов.

Собственно, и слушания начались с того, что возле РЭУ, где за час до начала уже толпилось человек семьдесят, повесили два плаката: «Наш лес должен зарабатывать себе на жизнь?» и «Лучший рекреационный центр – это лес!». Зал на втором этаже был забит людьми. Собравшиеся, большую часть которых составляли пожилые женщины, страдали от духоты, обмахивались собственными паспортами и с тоской смотрели в запыленное окно. Молодые, наоборот, проявляли бдительность. Особенно выделялся местный активист Владислав Алексеев, не дававший телевизионщикам снимать автора проекта Игоря Пастушкова.

Обстановка стала накаляться, когда в зал вошли несколько жителей района Перово. Измайловцы приперли их к стене и заявили, что именно из-за них в Измайловском парке собираются строить храм. Это подтвердил и Пастушков:

– В марте в управу «Перово» поступило заявление от 600 перовчан. Они просили, чтобы им построили храм. И мы его включили в план.

– Где эти 600 человек?! – заорали из зала. – Почему они не пришли? Лес – это храм! А другого нам не надо!

Между бушующими пенсионерами протиснулась растерянная девушка и обратилась к населению:

– Слушайте меня! Там народу на входе – человек пятьсот. Они здесь не поместятся. Надо выходить на улицу.

Толпа с проклятиями повалила на улицу. Там действительно собралось не меньше пятисот человек. Да и на балконы соседних пятиэтажек высыпали люди. Во двор въехали, одна за другой, две полицейские «Газели». В тени лип человек в черной майке снимал митинг на маленькую камеру.

Из толпы понеслись выкрики: «Это наш лес!», «Нам не нужен ваш проект!» и «Перенести слушания!». На крыльце РЭУ витийствовал активист Алексеев.

– Мы все против проекта и требуем зафиксировать, что мы против! – кричал он. – Мы требуем перенести слушания на осень и провести их в здании Театра мимики и жеста, куда поместятся все желающие... Я прошу стоящую рядом замглавы управы по социальным вопросам Ларису Плотникову сделать протокол нашего решения, – добавил он под аплодисменты.

– Зачем протокол? Я предлагаю, дорогие жители, чтобы вы в течение семи дней подали свои предложения и жалобы в управу... – начала было Плотникова, но в толпе опять поднялся крик. «Про-то-кол!» – начали скандировать люди. Вперед снова вышел Алексеев:

– Сход жителей признал слушания несостоявшимися, – торжественно объявил он.

– А дальше-то что? Что дальше? – заговорили в толпе.

– Дальше? Мы сейчас составим протокол, соберем подписи и отправим его в прокуратуру, префектуру и управу. Ну я пошел подписывать.

Под крики «Молодец, мужик!» Алексеев исчез в здании РЭУ. Вместо него на крыльцо вышел помощник депутата от «Справедливой России» Ильи Пономарева. Он предложил собравшимся любую юридическую помощь и продиктовал уйму телефонов, включая даже телефон Сергея Удальцова. «А Путина нет?» – крикнули из толпы.

В стороне сокрушенно качал головой Игорь Рябоконь, директор «лесной» части Измайловского парка (парк состоит из «Управления ООПТ по ВАО» и «Парка культуры и отдыха», у каждого своя дирекция). Рябоконь тоже собирался выступить на слушаниях, но ему даже не дали зайти в зал – еще на лестнице стали задавать вопросы, от которых он поскорее ушел на улицу. Например, почему сбором мусора в Измайловском парке занимаются бомжи, которым дирекция платит бутылкой пива? И почему все это называется «волонтерским пунктом»?

– Это уже политика, – говорил Рябоконь, отворачиваясь от крыльца. – Какие это слушания? Это выборы депутатов. Вон там, я вижу, стоит депутат муниципального собрания. Наверное, очки зарабатывает. Диалог не получился, крикунов набрали...

Я спросил у Игоря Степановича, в чем смысл планировки Измайловского парка. Он ответил: смысл в том, чтобы вывести оттуда так называемых «сторонних землепользователей». В списке их больше ста. Но всех вывести не удастся: у многих договор оформ­лен в девяностые годы, когда парк еще не был признан особо охраняемой природной территорией и памятником культурного наследия.

Хорошо, что Рябоконь не слышал, какие слова говорили о нем и о его землепользователях в толпе. Один мужчина в жилетке на голое тело откровенно сожалел, что сейчас не семнадцатый год и что у него нет при себе маузера. В этом случае, говорил он, процесс вывода шел бы значительно быстрее.

Тем временем на втором этаже РЭУ толпа окружила и.о. главы управы «Измайлово» Сергея Журавлева. Минуту назад он ретировался в здание, потому что имел неосторожность объявить с крыльца: «Мы созвали вас не для того, чтобы вы согласовывали проект, а для того, чтобы вы высказали ваши замечания». Теперь ему совали в руку протокол народного решения, а он не брал.

– Внимание! – надрывался активист Алексеев. – Смотрите все! Я фиксирую на камеру, что Журавлев отказался подписать наш протокол!

– Фиксируйте, – согласился Журавлев.

Так ничего и не добившись, измайловцы в бешенстве побежали на улицу, а я спросил у Журавлева: что он может сказать о сложившейся ситуации?

– Все это я ставлю в укор себе, – покаялся и.о. – Это моя личная ошибка. Мы не ожидали, что придет столько людей на слушания, – перешел он вдруг на множественное число. – Обычно по другим вопросам собирается человек десять-двадцать.

– А почему вы не подписали протокол?

И.о. подумал минуту и сказал, что лучше не будет отвечать на этот вопрос. Потом он все-таки признался, что просто не уполномочен подписывать «такие стихийные документы». Зато когда выйдет из отпуска сам глава управы, он, Журавлев, будет лично добиваться, чтобы слушания перенесли.

Я снова вышел на воздух. На крыльце отбивалась от граждан Лариса Плотникова. Она тоже не хотела подписывать стихийный документ. Толпа придвинулась к ней вплотную.

– Нечего дурочку включать! – зычно кричал Алексеев. – Подписывать будете или нет?

Неожиданно Плотникова спрыгнула с крыльца и, стараясь двигаться не очень быстро, направилась к стоящим метрах в ста от толпы полицейским «Газелям». Некоторое время она приходила в себя в этом оазисе правопорядка, а потом и вовсе ушла.

Оставшись без представителей власти, измайловцы тут же превратились в дисциплинированных и рассудительных граждан. Они по очереди подходили к столу, где заседали члены общественного совета, ставили подписи под протоколом и расходились по домам. Откуда-то появилась женщина с рюкзаком и стала раздавать листовки «Свободу узникам 6 мая». Их брали, но вяло – сказывалось четырехчасовое напряжение.

К девяти часам вечера набралось около трехсот подписей. Член общественного комитета Нелли Зарипова сказала, что протокол будет передан в Окружную комиссию по вопросам градостроительства, которая, как все надеются, перенесет слушания на осень.

– Дальше уже переносить некуда, – добавила Зарипова, – дело в том, что у департамента природопользования есть внутреннее распоряжение: до конца 2012 года должен быть принят план перепланировки 15 московских парков. Вот они и гонят лошадей, как не знаю, какие ямщики, – им важно поскорее провести слушания, чтобы все принять. А мы тоже не против перепланировки. Мы просто за нормальный проект.

Народ почти весь разошелся. В сумерках стоял печальный Игорь Пастушков.

– Зачем вы только придумали эту рекреационную зону? – посочувствовал я.

Он махнул рукой.

– Да не мы ее придумали, понимаете? Территориальная схема сохранения и развития парка была принята правительством еще в 2009 году. И там уже все это было. Когда нам департамент дал заказ, он хотел этот план в общих чертах сохранить. Если жители против, мы ее уберем, ради бога!

Все проекты планировки парков готовятся в рамках еще не утвержденной программы «Охрана окружающей среды» на 2013-2016 годы. Общественный совет при Департаменте природопользования и охраны окружающей среды г. Москвы будет обсуждать ее только в августе или даже в сентябре. Эта программа разрабатывалась еще в прошлом году. Тогда мэрия решила взяться за благоустройство и планировку парков, предполагающую их деление на разные зоны, от заповедных до рекреационных. До 2011 года, по словам пресс-секретаря департамента Анны Хитровой, природными парками городская власть особо не занималась: в 1990-е были просто определены границы особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Прошлогодний вариант программы вызвал нарекания экологов и не был утвержден правительством Москвы. «Понятно желание чиновников выделить на природных территориях Москвы в том числе рекреационные и прогулочные зоны, – говорит директор по природоохранной политике WWF России Евгений Шварц. – Но в этом случае обязательно должны быть жестко и публично зафиксированы количественные и качественные показатели, чтобы сохранить естественные природные сообщества и общую площадь как заповедных, так и природных и полуприродных территорий в Москве».

В этом году требования экологов опять не учли, считает Шварц, ознакомившись с презентацией очередного проекта. При этом он уверен: достичь компромисса можно и с самыми ярыми защитниками природы. «Можно, наверное, даже добиться согласия на размещение ограниченного числа кафе, – говорит эколог. – Только при входе, чтобы те, кто пришел пообщаться с приятелями за пивом, остались бы в кафе, а те, кто хочет увидеть островки живой природы, пошли бы гулять».

Но «когда нет ни реального обсуждения, ни согласованных результатов, то и доверия к таким программам нет», делает вывод Шварц. Более того, из-за отсутствия внятного диалога чиновников с жителями плодятся разнообразные «страшилки». Например, жители, собирающиеся на митинг 4 августа, заранее уверены, что Серебряный Бор собираются застраивать. Да и Шварц, узнав, что в подпрограмму охраны и развития ООПТ некие «юридические лица» вложат более 58 млн рублей, строит страшные предположения: «Более 47% планируемого финансирования подпрограммы – это средства частных инвесторов, которые под предлогом «охраны» пытаются получить земли природных территорий Москвы под застройку коммерческими объектами, не имеющими отношения к природоохранным функциям». В разговоре с «Пятницей» пресс-секретарь департамента не подтвердила и не опровергла эти слухи, сославшись на то, что программа еще не утверждена.

На отсутствие диалога и доверия к чиновникам жалуются и те горожане, у которых уже есть опыт общения по благоустройству природных территорий. Жители Тропарево-Никулина в 2007 году сами попросили чиновников обновить дорожки и благоустроить детские и спортивные площадки во втором квартале Тропаревского лесопарка. Через пару лет появился проект, который был утвержден городом, но не понравился жителям. Несмотря на это, осенью 2011 года в парке начались работы, предусматривающие расширение асфальтированных дорог и новые площадки из тротуарной плитки. Группа жителей обращалась к чиновникам разных уровней, а на общем сходе в мае 2012 года активистам даже показалось, что их мнение будет учтено. «На встрече были представители органов местного самоуправления и управления ООПТ по ЗАО, – рассказывает координатор общественного совета по второму кварталу Тропаревского лесопарка Светлана Байкова. – Они обещали, что заказчик будет вести с нами переговоры». Однако встречи с жителями до сих пор откладываются, а работы по благоустройству продолжаются.

«С 2005 года наш парк претендовал на получение статуса ланд­шафтного заказника, – говорит Байкова. – После того, как его изрезали дорогами, а на полянах устроили клумбы, предмета природоохранной территории – ландшафта – уже не существует».

По ее мнению, «сейчас в Москве жители чего-то добиваются, только если устраивают массовые протесты или ложатся под бульдозеры». Наверное, поэтому столичные защитники парков уже обсуждают на интернет-форумах возможность протестных шествий.