Как угольные компании борются с аварийностью на шахтах

В конце февраля 2016 г. на шахте «Северная» в Воркуте произошло три взрыва метана, погибли 36 человек. Сразу после аварии было объявлено о природном характере катастрофы. Этой точки зрения придерживались руководство «Северстали», которой принадлежит шахта, и Ростехнадзор. Но родственники погибших заявляли в соцсетях и на встречах с руководством «Северсталь менеджмента» о намеренном искажении работы датчиков метана в шахтах и требовали найти виновных.

Угледобыча – дело весьма опасное: из 99 шахт в стране к опасным по внезапным выбросам газа относятся 19, а к так называемым сверхкатегорийным – 25 шахт. Крупные аварии случались неоднократно: в 2007 г. прогремели взрывы на шахтах «Ульяновская» (110 погибших) и «Юбилейная» (39 погибших), в 2010 г. случилась авария на шахте «Распадская» (91 погибший), а в 2013 г. авария произошла на «Воркутинской» (19 погибших). Всего на российских шахтах за последние 12 лет случилось 10 крупных аварий, в которых погиб в общей сложности 391 человек.

«Ведомости» выясняли, какие уроки извлекли из аварий угледобытчики.

Больше датчиков

По данным «Мечела», затраты компании на промышленную безопасность в кузбасских шахтах за последние пять лет составили 900 млн руб. А пресс-служба «Евраза» рассказала, что компания учла уроки аварии на шахте «Распадская» и теперь не только контролирует уровень метана с помощью датчиков, но и проводит предварительную дегазацию угля до начала добычи. Метан откачивают с помощью современного бурового оборудования. В шахтах, кроме того, пытаются предотвратить самовозгорание угля, что может сильно повысить концентрацию метана в воздухе. И наконец, шахтеры ведут постоянную борьбу с угольной пылью, которая тоже может спровоцировать взрыв. По данным пресс-службы, «Евраз» недавно приобрел специальное оборудование для этого.

В шахте «Северная», где произошел взрыв, было установлено 257 стационарных датчиков, для каждого были определены собственные отклонения от нормы в зависимости от местонахождения.

Компания «Северсталь менеджмент», которой принадлежит шахта «Северная», системно вопросами безопасности занялась с 2010 г. Тогда была запущена пропагандистская кампания по соблюдению правил техники безопасности, рассказывает Андрей Белышев, директор по работе с персоналом компании. Он говорит, что «Северсталь» в 2014–2015 гг. израсходовала на эти цели 7,8 млрд руб. Николай Павленко, директор по охране труда, производственному контролю и экологии «Воркутаугля» (дочернее предприятие «Северстали», в нем работают 6884 человека), рассказывает, что в 2015 г. «Воркутауголь» вложила в промышленную безопасность и охрану труда 1,4 млрд руб.

Человеческий фактор

Однако многие не исключают и роль человеческого фактора в событиях на «Северной». Дарья Трясухо, дочь погибшего шахтера, опубликовала на своей странице во «В контакте» фотографии переносного газоанализатора одного из горняков, спускавшегося в шахту «Северная» 11 февраля. На снимке уровень метана – 2,55% при предельно допустимой по инструкции концентрации газа в 2%. «Даже если фото были сделаны в нашей шахте, нам неизвестно, в каком месте лавы были сняты показания», – говорит Павленко. По его словам, шахта «Северная» относится к пятой, очень опасной категории шахт, где может выделяться до 80 куб. м метана в минуту. «Если бы стационарные датчики показали превышение концентрации газа, то система автоматически отключила бы электричество в лаве и всем пришлось бы выйти наверх. Но этого не произошло», – объясняет он.

Вячеслав Аксененко, в прошлом шахтер почти с 20-летним опытом работы на шахтах, а ныне преподаватель учебного центра «Охрана труда и экология» в городе Шахты Ростовской области, говорит, что не раз сталкивался с тем, что шахтеры заворачивали датчики в фуфайки, когда те начинали пищать из-за превышения концентрации метана в лаве. Прекращать при этом работы никто и не думал. Шахтеры знают, что системы безопасности созданы с большим запасом прочности. Прибор начинает пищать при концентрации метана в 2%, а взрыв может произойти при 7%.

Белышев рассказал, что компания сразу после аварии провела 42 интервью и опросила 57 человек в фокус-группах в Воркуте. По словам Белышева, сами шахтеры и другие работники подземных служб сказали, что датчики никто не подкручивал и начальство не принуждало их нарушать правила безопасности. Зато работники наземных служб в большей степени готовы были заподозрить шахтеров в нарушениях.

Три уровня

По словам Павленко, служба по охране труда и экологии в «Воркутаугле» насчитывает 29 человек. Контроль безопасности многоуровневый. Раз в месяц в шахту спускаются заместитель гендиректора по безопасности и главный механик «Воркутаугля». «Последний раз шахта стояла из-за повышенной концентрации метана три дня в 2009 г. Ее запустили в работу только после полной дегазации», – вспоминает Павленко. Гораздо чаще, говорит он, выявляются нарушения, связанные с эксплуатацией механизмов.

Контроль второго уровня проводит ежесуточно заместитель главного механика. Он тоже выявляет массу мелких нарушений и дает срок на их устранение. Чаще всего в этих случаях шахта продолжает работать в штатном режиме, работы полностью останавливаются, только если нарушены системы, связанные со взрывоопасностью. К концу 2016 г., говорит Павленко, в шахтах будет подключена система ежесменного контроля за оборудованием.

Третий уровень – контроль за людьми. По правилам компании работники «Воркутаугля» несут коллективную ответственность за нарушение техники безопасности и сокрытие производственных травм. В таких случаях наказывают всех свидетелей нарушения, не воспрепятствовавших ему. Только в 2015 г., рассказывает Павленко, на шахте «Северная» наказали четырех человек за неисполнение правил безопасности. «При небольших нарушениях наказываем обычно рублем, делаем замечание и отправляем на инструктаж», – рассказывает он. При грубых нарушениях людей увольняют, говорит Павленко. Из-за производственных травм шахту останавливают редко, но работы замедляются и шахтеры рискуют не выполнить план. А от этого напрямую зависит их заработок.

Анонимная борьба

Представители «Северстали» утверждают, что система оплаты труда составлена таким образом, что шахтерам невыгодно нарушать технику безопасности. По словам Белышева, в среднем шахтеры «Воркутаугля» зарабатывают 95 600 руб. При этом в IV квартале 2015 г. соотношение постоянной и переменной части в зарплате шахтеров составляло 73% к 27%. Если план не выполнен из-за простоя шахты по причине повышенной концентрации метана в воздухе, то шахтеры не теряют в зарплате, так как план составлен уже с учетом возможных «простоев по газу». Зато если работы остановились по вине команды, премиальная часть сократится. «Ради лишних 5000 руб. никто не будет рисковать жизнью», – соглашается Иван Мохначук, председатель Российского профсоюза угольщиков.

В «Северстали» для выявления нарушителей разработана система анонимных оповещений, рассказывает Белышев. Человек может послать sms об увиденном нарушении, позвонить на горячую линию или на телефон доверия, а также задать вопрос на портале компании. Правда, по словам Павленко, за последний год ни одного анонимного сообщения о нарушениях аэрогазовой защиты из шахты «Северная» не поступало. Зато время от времени поступали сообщения о попытках скрыть производственную травму, что в компании тоже считается грубым нарушением правил безопасности. По словам Аксененко, шахтеры боятся доносить о нарушениях, чтобы их не уволили. Тем более что устроиться заново на работу по профессии будет сложно – не так уж много в стране шахт, говорит он. По данным пресс-службы, «Северсталь» планирует провести конференцию по безопасности для сотрудников с участием гендиректора «Воркутаугля», а также встречи директоров подразделений с работниками.

Премьер-министр Дмитрий Медведев тем не менее отметил на недавнем совещании о перспективах развития российской угольной промышленности, что трагедия в шахте «Северная» показала: риски смертельного травматизма на российских шахтах так и не ликвидированы. В России до сих пор много шахт, которые работают в сложных горно-геологических условиях, работникам шахт и вспомогательным горноспасательным командам не хватает профессиональной подготовки, а угольные компании сократили инвестиционные программы из-за ухудшения финансового положения, сказал премьер.