ИНТЕРВЬЮ: Клайв Джонсон, гендиректор Bema Gold


Мировые цены на золото бьют рекорды. На этой неделе они преодолели отметку $670 за тройскую унцию – высший показатель за последние 25 лет. Глава канадской золоторудной кампании Bema Gold Клайв Джонсон считает, что причина роста – ослабление доллара, вызванное гигантским бюджетным и торговым дефицитом США, а также повышение спроса от нарождающегося среднего класса Китая и Индии. А значит, тенденция роста – надолго и она оправдывает выбранную Bema стратегию инвестиций в высокорискованные проекты в России и Чили. В интервью “Ведомостям” Джонсон рассказал о рынке золота и инвестиционном климате, созданном чукотским губернатором Романом Абрамовичем.

– Как начинался ваш бизнес в России?

– Мы пришли в Россию в 2000 г., когда купили лицензию на месторождение “Джульетта” в Магадане. У нас уже были активы в Южной Африке (рудник Petrex) и проект Refugio в Чили, в котором нам принадлежат 50%, а партнером в нем является Kinross. Добыча там началась совсем недавно. В Чили у нас есть еще один актив – 24% акций рудника Cerro Casale, который на 50% принадлежит Barrick Gold. Но в среднесрочной перспективе один из ключевых для нас проектов – освоение месторождения “Купол” на Чукотке.

– Почему именно этот проект?

– В прошлом году мы воспользовались опционом и выкупили у правительства Чукотки 75% акций Чукотской горно-геологической компании, владеющей лицензией на месторождение “Купол”. Наши инвестиции в этот проект составят около $600 млн. Такого крупного проекта у нас еще никогда не было. Когда на “Куполе” начнется добыча, то большая часть нашего бизнеса вообще сосредоточится в вашей стране. “Джульетта” сейчас добывает 100 000 унций золота в год, но мы намерены увеличить добычу до 150 000 унций в год, ведь резервы “Джульетты” составляют 331 248 унций золота, ресурсы – 284 053 унции. Это очень много. Когда будет запущен “Купол”, добыча на нем сразу же стартует с 770 000 унций в год. Но запасы месторождения – 5,3 млн унций, причем там постоянно открываются все новые и новые жилы. Так что после запуска “Купола” в России Bema Gold будет добывать более 1 млн унций золота в год, более 50% своей добычи.

– Чем привлекательны золоторудные проекты в России?

– Один из ключевых принципов построения нашего бизнеса – идти в развивающиеся страны и делать в них инвестиции, пока более крупные игроки еще не решились на это. Мы берем на себя некоторый риск, но нам кажется, что он оправдан. К примеру, мы пришли в Чили тогда, когда многие полагали, что это плохая идея. И мы точно так же пришли в Россию в то время, когда многие предупреждали нас, что это плохое решение.

Россия для нас очень интересна, поскольку себестоимость добычи золота здесь одна из самых низких в мире. И сохраняя те активы, которые у нас уже есть, мы продолжаем искать новые возможности в вашей стране. Обычно мы предпочитаем входить в проекты, в которых есть потенциал, там, где мы можем провести доразведку и благодаря геологической работе поставить на баланс новые ресурсы. Уже доказано, что это и есть самый дешевый способ вырасти, и мы преуспели в этом.

– Неужели вы не встретили тех трудностей, о которых вас предупреждали?

– Если честно, самая большая проблема в России – это очень сложный процесс лицензирования месторождений. В вашей стране есть несколько этапов между получением лицензии на разведку и превращением ее в настоящую лицензию. Это создает риски для любого проекта. С нынешними ценами на золото на рынке появилось много денег от инвесторов, которые хотели бы финансировать золотодобычу в России. Мы бы тоже хотели расшириться, но все ждут улучшения процесса лицензирования. В Чили или Канаде, к примеру, если ты получаешь геологическую лицензию и находишь что-то на своем участке, то ты становишься собственником открытого. Механизм очень простой и понятный. Надеемся, что новый закон о недрах, который сейчас обсуждается российскими чиновниками, сделает процесс лицензирования в России лучше, причем как для иностранных, так и для российских компаний. Впрочем, мы в общем-то комфортно чувствуем себя в России и сейчас. Мы здесь надолго.

– “Купол” стал для Bema Gold основным проектом?

– Можно и так сказать. Это наш основной и самый необычный проект. Мы выкупили 75% в проекте “Купол” за $100 млн у правительства Чукотки, которое сохранило за собой 25%. Я думаю, что люди на Чукотке также выиграют от реализации этого проекта благодаря налоговым поступлениям в бюджет и созданию новых рабочих мест. Я полагаю, что для регионального правительства быть участником такого проекта хорошо, поскольку он приносит деньги в регион напрямую. Кроме того, Чукотка – отличный регион для инвесторов. Команда, сформированная губернатором Романом Абрамовичем, очень профессиональна, компетентна и помогает инвесторам. С ними сплошное удовольствие работать.

– А из чего складывается сумма инвестиций в $600 млн?

– Инвестиции Bema в “Купол”, включая оплату доли в проекте, уже составили около $200 млн и составят более $600 млн на момент окончания строительства шахты в середине 2008 г. В настоящий момент площадка для строительства уже готова и оборудование для шахты и фабрики уже завезено. Производство золота на “Куполе” начнется уже в 2008 г. Это будет первоклассная по мировым стандартам шахта и, возможно, самая прибыльная в мире. По нашим предварительным оценкам, себестоимость на “Куполе” составит $85 на унцию, включая налоги. Это очень мало.

– Многие российские предприниматели жалуются на недостаток квалифицированного персонала. А как дела на Чукотке?

– Строительство и инжиниринг шахты мы отдали на аутсорсинг. В случае с “Куполом” главный подрядчик – канадская компания. Однако большая часть рабочих на шахте – русские. Мы также планируем обучать рабочих своим методам и технологии. К тому же “Джульетта” находится недалеко от “Купола”, и у нас есть большой источник талантливых людей. Конечно, мы будем стараться использовать как можно больше рабочих – жителей Чукотки. Но в этом регионе просто недостаточно квалифицированных кадров, чтобы удовлетворить все наши нужды, так что Магадан сыграет большую роль в привлечении рабочих на “Купол”. Впрочем, Магаданской области нет причин расстраиваться, ведь “Джульетта” – третий по величине налогоплательщик в регионе.

– Вы не планируете найти себе партнера в “Купол”? Вероятно, многие российские и иностранные горнодобывающие компании интересуются возможностью участия в таком прибыльном проекте, а вы могли бы за счет партнера компенсировать часть своих затрат.

– Мы уже сделали основные инвестиции в “Купол”, и у нас есть партнер в лице правительства Чукотки. Мы рады такому сотрудничеству и не видим причин что-то менять. Стратегический партнер из отрасли для “Купола” нам не нужен. Мы владеем 75% акций проекта и контролируем его. Нас это устраивает.

– Насколько безопасно вы себя чувствуете в России как инвестор?

– С тех пор как мы пришли в Россию, здесь многое изменилось. В 90-х здесь были огромная бюрократия и политическая нестабильность, и, когда я предложил начать здесь бизнес, на меня смотрели как на сумасшедшего. Сейчас инвестклимат другой. Крупнейшие коммерческие банки уже комфортно чувствуют себя в России. В прошлом году мы привлекли синдицированный кредит в $425 млн на строительство шахты на “Куполе”. Сам этот факт мы расцениваем как свидетельство того, что банки верят не только в проект “Купол”, но и в Россию в целом. Обычно долг покрывает не более 50–60% финансирования, необходимого для строительства новой шахты. Но “Купол” мы профинансировали за счет заемных средств на 80%. Банки доверяют Веmа, и они уверены в России. Это большой прогресс по сравнению с тем временем, когда мы финансировали строительство шахты на “Джульетте” в 2000–2001 гг. Тогда у нас были огромные трудности в поиске банков, которые согласились бы дать кредит, а те, что соглашались, брали очень высокие проценты.

– А как вообще создавался ваш бизнес?

– Bema Gold была основана 1988 г. мною и моими региональными партнерами. Мне было 19 лет, когда мы начали заниматься этим бизнесом сразу по окончании колледжа как подрядчики и старатели. Нынешняя Bema – это конгломерат нескольких компаний, которыми владели я и некоторые мои коллеги. Это было очень интересное приключение – создавать бизнес с нуля и превратить его в то, чем он стал сейчас, – международную корпорацию с капитализацией выше $2 млрд. Многие люди, которые начинали бизнес вместе со мной, до сих пор работают в компании, поэтому в Bema очень силен корпоративный дух.

– На рынке сейчас очень сильна тенденция консолидации. Недавно ходил слух о том, что якобы Anglo Gold не прочь приобрести Bema Gold. Поглотить вашу компанию возможно?

– О публичных компаниях всегда ходят слухи, что их кто-то покупает. В нашем случае “Купол” – это большой приз, который многие золотодобывающие компании хотели бы получить. Но если кто-то хочет купить Bema Gold, он должен сделать очень хорошее предложение. И я полагаю, что это было бы очень трудно сделать без сотрудничества с менеджментом компании. Акционеры довольны тем, как мы работаем. Мало кто из них сейчас предпочтет деньги акциям. Меня и мою команду возможность поглощения Bema кем-то со стороны не беспокоит. Мы сосредоточены на строительстве нашего бизнеса. Акции Bema весьма ликвидны, и мы одна из самых активно торгующихся золоторудных компаний в мире. Основные акционеры Bema – портфельные инвесторы и физические лица из Европы, США и Канады. Примерно 60% – институциональные инвесторы, 40% – физические лица. Менеджменту принадлежит совсем небольшой процент акций компании. С такой структурой акционеров весьма маловероятно, что кто-нибудь сможет получить контроль над компанией.

– В привлекательности золоторудного бизнеса немалую роль сейчас играют рекордные цены на золото. В прошлом году цена этого металла преодолела рубеж $500 за тройскую унцию, а теперь и вовсе перевалила за $650. Как долго, по-вашему, сохранится эта тенденция?

– Я очень позитивно настроен по поводу цен на золото. По-моему, комбинация бюджетного и торгового дефицита в США ведет к дальнейшему ослаблению доллара, что хорошо для золота. Также есть фактор спроса и предложения. Сейчас отрасль добывает золота недостаточно, чтобы удовлетворить растущие запросы потребителей. В последние годы не было большого числа крупных открытий золоторудных месторождений, а лидеры отрасли снижают производство. Они постоянно сражаются за то, чтобы заместить падающие объемы. А если вы посмотрите на огромный и быстро растущий средний класс в таких странах, как Китай или Индия, то увидите, почему так велик спрос на золото. Подумайте сами: если бы вы обладали большим богатством, как бы вы его хранили? В американских долларах? Скорее всего нет. Вы бы предпочли купить золото и тому подобные вещи. Конечно, эти процессы цикличны, но цикл низких цен на золото был не так давно, и сейчас мы на повышающемся тренде.