Извечная проблема

Бафокенг – участок засушливой земли площадью 1200 кв. км, народ бафокенг веками занимался животноводством.

Но оказалось, что Бафокенг располагается в районе Пирогенного комплекса Бушвельд, в недрах которого – почти три четверти мирового запаса платины. Компании начали его разработку в 1960-е гг., но народ Бафокенга смог воспользоваться преимуществами своего территориального положения лишь недавно. В 1999 г., после десятилетий судебных тяжб, он добился от второй компании мира по добыче платины Impala Platinum (Implats) полноценных отчислений за право добывать металл на его земле. В 2006 г. инвестфонд королевской семьи Royal Bafokeng Holdings договорился с Implats о конвертации роялти в ее акции и стал крупнейшим акционером с 13,4% акций. Эта доля – жемчужина в короне Бафокенга: пакет сейчас стоит $3,2 млрд (капитализация всей Implats – $24 млрд), а размер фонда – около $5 млрд.

Цена платины в последние годы резко выросла, достигнув в марте рекордных $2240 за унцию. Растет и спрос на металлы платиновой группы (палладий, родий, рутений, иридий и осмий), так что народа бафокенг можно считать обеспеченным по крайней мере на ближайшие 50 лет. Но в Африке, как и во многих других регионах, обладание полезными ископаемыми часто приводило к обогащению узкой прослойки и конфликтам – достаточно вспомнить войну в Сьерра-Леоне в 1990-е гг. за контроль над добычей алмазов.

К счастью для Бафокенга, у королевской семьи нет пристрастия к роскоши. Королева-мать удачно выступает в роли консультанта по управлению. Правильное использование богатства – непростая задача, признает она: «Я постоянно задаюсь вопросом: если мы потратим все деньги сегодня, что будет с нами завтра? Платина – не наша личная собственность». Ее сын Кгоси Тсвана Леруо, занимающий престол с 2000 г., по словам одного из его советников, управляет Бафокенгом как структурой, представляющей нечто среднее между патриархальным племенем, агентством развития и глобальной сырьевой корпорацией.

Управляющий рудниками Implats Джон Квинтон вспоминает, как сразу после коронации Кгоси посетил рудник и заявил: «Нужна диверсификация. Богатство не должно исчезнуть, когда платина кончится». Недавно король обнародовал план 30-летнего развития, главная идея которого – уменьшить финансовую зависимость Бафокенга от платины до 60% с нынешних 80%. «Мы не хотим превратиться в подобие Дубая или Сингапура, – говорит Кгоси. – Мы должны стать самодостаточным сообществом с развитой экономикой, системой здравоохранения и образования. Надо обеспечить максимальному числу людей достойную работу. Платины хватит на 40–50 лет, а за это время многое может произойти, например, цены на металл могут упасть». Кгоси планирует строительство школ и больниц и призывает сограждан к сдержанности и терпению.

В 2004 г. правящая семья наняла Найалла Кэрролла из Deutsche Bank. Он консолидировал разрозненные инвестиции Бафокенга в фонд, а два года назад помог заключить соглашение о приобретении акций Implats. Кгоси, его мать и Кэрролл надеются обеспечить развитие таких отраслей, как телекоммуникации, финансовые услуги, нефтегазовый сектор и инфраструктура. Недавно крупнейший сотовый оператор ЮАР Vodacom выбрал Royal Bafokeng Holdings партнером по программе «Черное экономическое влияние», направленной на устранение последствий апартеида, хотя за это право боролись многие влиятельные конкуренты. Royal Bafokeng Holdings будет старшим партнером в двух группах, которые получат 45% в проекте, оценивающемся в $1 млрд. А в конце 2007 г. фонд едва не приобрел контрольный пакет акций крупнейшей компании ЮАР по краткосрочному страхованию Mutual and Federal.

Проводить диверсификацию порой сложно – и все из-за бума на сырьевом рынке, признает Кэрролл: «Мы хотим что-то купить, а цена на платину вырастает, и мы можем привлечь средства, попросту продав часть запасов». Кроме того, растет давление общественности. «Люди говорят: вы создали инвесткомпании, но не пришла ли пора начать распределять прибыли? – говорит Юджин Цици, бывший глава администрации Кгоси. – Это серьезный вызов [для властей]. Люди говорят об Implats «наша компания». Но мы не владеем ею. И если мы выдадим деньги каждой семье, то не получим такой же выгоды, как если сохраним их и приумножим. Такова традиционная модель, которая действует с незапамятных времен».