Пропадай моя телега

Генри (Ривз), обычный мужичонка за сорок, случайно схлопотавший три года, знакомится в тюрьме с мошенником Максом (Джеймс Каан). Макс говорит, что раз уж Генри сидит за преступление, которого не совершал, то что мешает ему, выйдя на свободу, действительно ограбить банк? Генри покупается на сомнительную логику. Ограбить банк можно, пройдя по подземному ходу, который ведет из соседнего театра. В театре репетируют «Вишневый сад» с истеричной неуспешной актрисой в роли Раневской (Вера Фармига). Подземный ход начинается в гримерке, где сидит исполнитель роли Лопахина. Генри постепенно понимает: чтобы ограбить банк, ему нужно получить эту роль. Любовь Лопахина к Раневской он, во всяком случае, сыграть может, потому что успел влюбиться в артистку.

«Криминальная фишка от Генри» (довольно гнусная русификация оригинального названия «Преступление Генри») с первого взгляда кажется вяловатой малобюджетной картиной, в которых так любит сниматься Кеану Ривз в перерывах между «Матрицами». Да и со второго, и с третьего взгляда ничего не меняется. Действие развивается медленно, словно актеры и авторы работали над фильмом под водой, попытки вживить «Вишневый сад» в сценарий криминальной комедии проваливаются; коли на то пошло, тут не «Вишневый сад», а «Три сестры» (все герои только и одержимы мечтой уехать из промозглого Буффало в Нью-Йорк или во Флориду, и ни у кого, скорее всего, ничего не выйдет). Но ужасно смешно смотреть на Ривза, герой которого изображает Лопахина, мямлит, спотыкается на трудных русских отчествах, а потом вдруг разыгрывается всерьез. Как ни удивительно, ему идет.

На этом фильме все время отвлекаешься от летаргического сценария и начинаешь думать про Чехова. Возможно, его пьеса именно потому так живуча и популярна, что столкновение эмоций и разума невероятно важно в любой человеческой судьбе. «Вырубите сад, это разумно». – «Не могу, я там детство провела» – по такой схеме очень часто развиваются диалоги мужчины и женщины. Попытки логики и чувств договориться – в любовных отношениях или в рамках отдельно взятого мозга – двигают множество человеческих жизней и множество фильмов. В данном случае чувства побеждают: в финале Лопахин – Ривз, забыв о деньгах, об ограблении, обо всем, взбегает на сцену уже после топоров и звука лопнувшей струны и орет: «Любовь Андреевна, я так не могу, давайте встретимся в Москве!» И ошеломленная аудитория после паузы начинает кричать Раневской – Фармиге: «В Москву, в Москву!».