Опера "Запрет на любовь": театр «Геликон» изобразил на сцене собственную стройку

Рихард Вагнер встал на сторону театра «Геликон-опера» в его полемике с хранителями московской старины. В опере «Запрет на любовь» сторонники запретов оказываются посрамлены
Геликон-опера

Репертуар театра обогатился ранней оперой Вагнера, которая при жизни автора была дана лишь однажды – в 1836 г. в Магдебурге. Наивный автор объявил второе представление по более высоким ценам и остался при пустом зале; тем временем члены труппы и их домашние передрались на почве ревности.

Подобная сцена могла бы, хоть и с запозданием, убедить композитора в том, что он был не прав, выведя в опере немцев лишь как лицемерных блюстителей морали, тогда как жители Сицилии не желают признавать запретов на веселье, винопитие и уж тем более на любовь. К этой коллизии и сводится вагнеровская переделка шекспировской пьесы «Мера за меру».

Либретто симпатичное, и гений композитора (опера создана в 22 года) уже вполне ощутим. В отличие от немецких зингшпилей (музыкальных пьес с разговорами) «Запрет на любовь» – настоящая опера со сквозной музыкой. В ней немало итальянских и французских влияний, именно им опера обязана блеском ансамблей, лихостью арий и бравурной оркестровкой – но чувствуется и будущий автор «Тангейзера»: пылкая сицилианка Изабелла, к примеру, младшая сестра Елизаветы из Вартбурга.

Режиссер Дмитрий Бертман, впрочем, свел всё, в том числе и пылкую лирику, к комедии. Чего нет у Вагнера – персонажи строят Дворец Счастья, а судя по декорациям (их спроектировал австрийский сценограф Хартмут Шоргхофер), действие происходит во дворике на Большой Никитской, где защитники архитектурных памятников борются против возведения новой сцены «Геликон-оперы». Пестрый хор сицилианцев выступает частью в карнавальных нарядах, частью в строительных касках и сапогах. И только назначенный над сицилианцами штатгальтер – тот самый немец, которому лишь бы все запретить (хорошая вокальная работа Алексея Дедова), – и его охрана ходят в скучных серых костюмах. Как водится в «Геликоне», артисты берут не столько вокальными умениями – общий стиль заметно криклив, – сколько актерским куражом. В этом с ними заодно дирижер Владимир Понькин. К последним аккордам оперы присоединяется жужжание шуруповерта в его руках: этим сама Музыка голосует за счастье, любовь и стройку.