Ветхий по-новому

Ковчег нельзя показать. Макет проигрывает образу, иллюстрация всегда слабее аллюзии. «И из птиц чистых и из птиц нечистых, и из скотов чистых и из скотов нечистых, и из зверей и из всех пресмыкающихся по земле по паре, мужеского пола и женского, вошли к Ною в ковчег, как Господь Бог повелел Ною» (Быт. 7:8). Когда пытаешься это представить, захватывает дух. Когда Даррен Аронофски показывает это на гигантском экране формата IMAX, испытываешь пусть легкое, но неизбежное разочарование. Не потому, что птицы, звери и гады летят, идут и ползут к Ною как-то не так. А потому, что иллюстрация слишком буквальна. Между ветхозаветным текстом и современными спецэффектами не остается зазора для воображения.

Вышедший два года назад фильм Энга Ли «Жизнь Пи» был прекрасен тем, что почти целиком помещался в этот зазор. Потоп и ковчег в нем были аллюзиями, а сюжетом оказывалось сотворение - придумывание - мира посреди океана на маленькой лодке, в которой плыли мальчик и тигр. И этого было достаточно.

«Ной» тоже красив. Вместо пустыни в нем фантастические пейзажи Исландии, великолепно снятые оператором Мэттью Либатиком. Но если Энг Ли в «Жизни Пи» изумлял публику волшебной индийской игрушкой, то Даррен Аронофски в «Ное» преподает моральный урок - хотя и не в духе Ветхого завета.

Кряжистый Рассел Кроу играет Ноя эпохи «нью эйдж». Это не библейский патриарх, а представитель радикального экологизма.

Во-первых, вся Ноева семья - вегетарианцы, предпочитающие охоте собирательство. С этим связаны два комически трогательных образа. В начале фильма Ной видит цветочек, вырастающий на месте упавшей с неба капли. А ягодки впереди - их любит дед-отшельник Мафусаил в исполнении сэра Энтони Хопкинса.

Во-вторых, видение о потопе Ной понимает в том смысле, что за грехи истреблен должен быть весь род людской, а спасти следует лишь неразумных (а потому невинных) животных. Именно эта миссия, как кажется Ною, и возложена на него Богом.

Здесь Аронофски и его сценаристу Эри Хэнделу приходится серьезно отступить от библейского текста, указывающего, что «вошел Ной и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним в ковчег» (Быт. 7:7).

Стоп, говорят Аронофски и Хэндел, какие такие жены?

Старшие сыновья Ноя Сим (Дуглас Бут) и Хам (Логан Лерман) еще подростки, младший Иафет (Лео Макхью Кэрролл) - совсем ребенок. По дороге к месту постройки ковчега они подбирают раненую девочку (Эмма Уотсон), но жена Ноя (Дженнифер Коннелли) говорит, что из-за раны она останется бесплодной. А больше никого из людей Ной на ковчег пускать не намерен.

Эта решительная позиция не находит понимания у воинственного племени во главе с прямым потомком Каина (Рэй Уинстон). Заслышав о Ноевой стройке века, дикари подтягиваются поближе (Аронофски рисует картины морального разложения в их лагере). А когда начинается потоп, пытаются взять ковчег штурмом.

Но Ною помогают падшие ангелы - каменные исполины, изображенные художниками фильма как нечто среднее между трансформерами и разумными полипами. Ной эксплуатирует их совершенно бессовестно: сначала ангелы строят ковчег, потом отгоняют варваров в эффектной батальной сцене. И ни разу не ропщут.

Бунтует только Хам, когда понимает, что при таком положении дел не видать ему жены.

Все эти драматические и временами жестокие события, с одной стороны - семейные, с другой - общественные, заставляют зрителя подозревать, что Ной понял Бога неправильно.

Аронофски в интервью объяснял, что фигура Ноя волновала его с детства. В библейском патриархе режиссер видел «темный, сложный характер», человека, который испытывает «чувство вины выжившего». Поэтому последняя, самая душераздирающая часть фильма посвящена проблеме личного выбора. В иные моменты, когда герой Рассела Кроу, отринув все человеческое, готов пойти до конца в том, что он считает исполнением миссии, чувствительная публика может зарыдать, как на «Титанике».

А тем, кого эпической мелодрамой не пронять, будет приятно увидеть, что большой бюджет иногда идет режиссеру-автору только на пользу. Когда Аронофски излагал свои представления об устройстве мироздания в «Фонтане» (2006), это было похоже на экранизацию всех расхожих эзотерических глупостей разом. «Ной» такого впечатления уже не производит. Хотя автор, что называется, верен избранной теме: не фонтан, так потоп.

В прокате с 27 марта