Политэкономия: Между Пастернаком и Памуком
Орхан Памук, лауреат Нобелевской премии по литературе 2006 г., напророчил себе судьбу романом “Снег”. Не дай бог, чтобы самосбывающееся пророчество было реализовано до победного конца – в книге главный герой, поэт, пишущий под псевдонимом Ка, погибает от руки политического исламиста. Но в одном роман-прогноз уже оказался верным – в декабре прошлого года Памук предстал перед судом, будучи обвиненным в “умалении турецкости”. По этому поводу он написал в “Нью-Йоркере”: “Подобно Ка, моему герою из романа “Снег”, я ощутил, каково это – покидать на время когда-то любимый город из-за политических взглядов”.
Личная история Орхана Памука, писателя, чье творчество нельзя назвать политическим, но в чьем персональном статусе есть много политики, годится для Нобеля. В известном стихотворении “Нобелевская премия” Борис Пастернак с обидой и недоумением констатировал: “Я весь мир заставил плакать над красой земли своей...”. И хотя конкретно-исторические обстоятельства Нобелевской премии 1958-го и 2006-го несколько отличаются друг от друга, Памук с не меньшим недоумением, чем Пастернак, воспринимает негативную реакцию своих сограждан на книги, прославившие Стамбул и открывшие Турцию всему миру.
Почти все самые главные книги Памука – от “Белой крепости” до “Снега” – посвящены отношениям Востока и Запада, их взаимному влиянию и взаимоотталкиванию. И, пожалуй, Памук, выходец из образованного класса, интеллектуал, свободно говорящий на профессорском английском, никогда прямолинейно не доказывал, что вестернизация – это абсолютное благо. Мнения исламистов и марксистов, носителей националистических и антизападных ценностей, представлены в его книгах во всей полноте. Светская военная власть преследует приличных людей, исламисты их убивают, леваки просто выглядят круглыми идиотами – это всего лишь документально-фотографические констатации Памука. На этом фоне Запад выглядит приличнее. Но: сам ход глобализации, “ложь о войне в Ираке и сведения о секретных тюрьмах ЦРУ” мешают писателю, по его признанию, “защищать западную демократию в моей части света”.
Рост националистических настроений и нетерпимости Орхан Памук тоже считает глобальным явлением. В странах, переживающих бурный экономический рост, Индии, Китае, Турции (и, добавим, России), появляется новая буржуазия, разбогатевшая в последние несколько лет и отнюдь не прозападно настроенная. Национализм для нее – это способ легитимизировать свои власть и богатство. Это и часть глобальных процессов, и следствие глобализации, и ответ на нее.
Поэтому Орхан Памук не может безнаказанно рассуждать об общеизвестном – геноциде армян. Поэтому Кэндзабуро Оэ в Японии не может говорить о зверствах японской армии в Корее и Китае. Поэтому “путинское большинство”, адаптированное, успешное, образованное, предпочитает национализм и “суверенную демократию” либерализму и самой обычной демократии. Будучи при этом продуктом именно либерализма и демократии.
У нас с турками много общего. Мы – нации Пастернака и Памука, травмированные ностальгией по былой славе империи, нации молодой буржуазии и пассионарного национализма. Страны, вечно мечущиеся между Западом и Востоком и пытающиеся эту раздвоенность объяснить хотя бы самим себе. Памук объяснил. Воспользуемся его помощью.