От редакции: Подковерная правда
Хорошо, что первые лица украинского государства и по совместительству – лидеры доминирующих политических сил договорились. Хорошо, что применения силы снова удалось избежать. Но политический кризис не исчерпан. Даже если перемирие между президентом Ющенко и премьером Януковичем продержится до выборов в Верховную раду, в ходе формирования будущей коалиции и нового правительства можно ожидать нового витка противостояния. Важна не сама достигнутая договоренность, а то, что структурные проблемы украинской политики всем очевидны и публично обсуждаются.
Неспособность Конституционного суда дать быструю и однозначную оценку действиям противоборствующих сторон вкупе с самим кризисом, становящимся перманентной составляющей украинской политики, наглядно показали и ключевым игрокам, и, что важнее, избирателям наличие институциональных проблем, от решения которых будет зависеть будущее Украины. Конфликт обострился, и благодаря публичности столкновений все осознали, к чему может привести нежелание договариваться. Конфликт подтолкнул противоборствующие стороны к позиционному компромиссу.
Открытость процессов, идущих внутри складывающейся политической системы, отличает Украину от России. Хорошо это или плохо, но в России политический процесс проходит строго за закрытыми дверями и прорывается наружу скорее в битве за материальные активы, чем за выборные должности.
Что находится под ковром российской политики? В условиях слабой правовой системы и отсутствия независимых институтов, способных служить арбитрами, президент остается единственным гарантом сохранения сложившейся структуры собственности и расстановки административных сил. Российская стабильность определяется не системными факторами – правовой легитимизацией собственности, наличием институциональных основ преемственности власти, ограничением власти чиновничества, – а колоссальной популярностью и широкими полномочиями президента. Поэтому вопрос о преемнике и третьем сроке – это и есть российский политический кризис, протекающий в скрытой форме.
Украинская политика напоминает жизнь южного семейства, в котором многие, даже мелкие проблемы решаются на повышенных тонах, а посуда бьется гораздо чаще, чем в какой-нибудь чопорной северной семье. В южной семье угроза развода звучит гораздо чаще, чем в северной, зато реже исполняется. Дело не только в различии темпераментов. Угроза развода, ругань, битье посуды, взывание к душам умерших предков – это в южной семье вещи скорее технологические, применяемые для достижения конкретных результатов. В северной семье гораздо больше ценится внешний порядок и осуждается “вынесение сора из избы”.
Украинский путь решения противоречий – открытая конфронтация и публичность процессов – приводит к быстрому обнаружению потенциально опасных ситуаций, и, таким образом, их предупреждению. То, что со стороны выглядит как перманентный политический кризис, может одновременно являться и процессом отладки политической конфигурации путем поиска компромиссов. За короткую историю новой украинской политической модели уже досконально отработан процесс коалиционного строительства и выхода из полного политического ступора и несогласия различных ветвей власти. Публичность и конфронтация, или, иначе говоря, конкурентность украинской политики, возможно, страхуют Украину от действительно неразрешимого кризиса.
Возможно, это слабая страховка. Может быть, подход нынешних российских властей – неготовность выносить сор из избы, урегулирование разногласий в закрытом режиме – на самом деле более дальновидный. Но совершенно точно, что российская политика в результате изменений последних лет практически лишена апелляции к народу, в то время как украинская использует ее по поводу и без повода. Какая модель эффективнее – решение проблемы всем миром или узким кругом, – будет понятно тогда, когда политическое противостояние в России станет публичной реальностью.