Политэкономия: Рыцари круглого стола

Стол действительно был круглым. За ним собрались дотоле непримиримые представители коммунистической власти и профсоюза «Солидарность», фактически монопольно представлявшего оппозицию. Власть была напугана мощной волной забастовок. Оппозиция была готова к разговору на равных. Результатом стали первые ограниченно демократические выборы на территории советского блока – 65% мест в сейме было зарезервировано за коммунистами и их союзниками, оппозиция могла претендовать на 161 место и... заняла 161 кресло в парламенте. К осени было сформировано правительство реформ, которое возглавил католический интеллектуал Тадеуш Мазовецкий, а пост министра финансов занял Лешек Бальцерович, вошедший в историю как автор удачной «шоковой терапии» и стратегии big bang – большого скачка по-польски.

Это произошло два десятилетия тому назад. В своем первом репортаже для «Газеты выборчей» ее будущий главный редактор и известный диссидент Адам Михник написал: «Круглый стол стал актом превращения полицейского монолога в политический диалог».

История польского круглого стола – почти идеальный при всем драматизме событий образец технологии достижения национального согласия в критической ситуации, на сломе эпох. До сих пор некоторые деятели «Солидарности» считают, что не надо было идти на переговоры с коммунистической властью, – ее бы и так смели. Но надо отдать должное сторонам дискуссии о будущем их общей страны – им хватило ума и политической культуры начать диалог и придать событиям мирный характер. Теперь поляки с размахом отмечают начало заседаний круглого стола – почти как национальный праздник, рождение III Речи Посполитой.

Напрашиваются прямые исторические параллели: этот опыт может пригодиться России в том случае, если социальные и политические противоречия, связанные с дистрофией демократии и усугублением кризиса, приведут к социальному напряжению. У поляков можно поучиться политической терпимости. Хотя урок состоит еще и в том, что в диалоге должны быть две ответственные и внятные стороны. Никто не сомневался, что именно коммунисты представляют власть, а «Солидарность» – оппозицию. И это при том, что впоследствии Бальцерович реализовал ультралиберальную реформу, которая не нравилась очень многим в популистской «Солидарности».

История круглого стола не только урок, но и наглядный исторический пример. Скорее всего, именно этот путь – от начала политического диалога реальной власти и реальной оппозиции до свободных выборов – придется рано или поздно пройти в России. Если, конечно, потенциальные стороны диалога не хотят упустить шанс на развитие. Хочется напомнить, что такой опыт был и в СССР: от диалога коммунистов с демократическими силами к выборам на съезд народных депутатов в марте 1989-го, когда коммунистическим кандидатам пришлось поделить власть с оппозицией.

История повторится? А что поделать, если для установления демократии приходится дважды нажимать на клавишу Enter?