Компании напрасно стремятся избежать экологических требований

Важный пример: в результате длительного переговорного процесса между экологами и компанией ТНК-ВР она внедрила стандарты экологической безопасности и систему аудита арендуемых компанией танкеров класса «река – море». Аналогичные меры были приняты и «Лукойлом». Однако танкеры, от аренды которых отказывались ТНК-ВР и «Лукойл», контрактовались государственной «Роснефтью», отказывавшейся вести какие-либо переговоры с экологами. И именно загруженные «Роснефтью» танкеры послужили источником загрязнения Керченского залива в ходе катастрофы в 2007 г.

То, что хорошо для General Motors, хорошо для Америки, сказал в начале 1950-х гг. Чарльз Эрвин Уилсон, бывший глава GM – в то время самой крупной индустриальной компании на планете. Теперь, после завершения банкротства GM, учитывая неограниченные лоббистские возможности российских госкорпораций и госкомпаний, важно извлечь уроки из этой истории. Правильно продуманные меры по поддержке национальных экономик должны приводить к повышению конкурентоспособности составляющих их компаний – например, в результате повышения требуемых законом экологических показателей. Ослабление же экологических требований при одновременной финансовой поддержке корпораций со стороны государства (например, перенос на более поздний срок требований к производимым в стране двигателям соответствовать стандартам «Евро-4» и «Евро-5») приводит к снижению конкурентоспособности.

Крах двух крупнейших американских автоконцернов – GM и Chrysler был обусловлен в том числе их ошибочной лоббистской политикой. Они пытались через конгресс США тормозить технологические новации в отрасли, а в результате безнадежно отстали от европейских и японских конкурентов.

Показательной стала борьба вокруг закона об энергетической безопасности, который в 2007 г. на фоне резкого роста цен на нефть принял конгресс США. Согласно закону к 2020 г. производимые в США автомобили должны расходовать не более одного галлона горючего на 35 миль. Японские и европейские компании поддерживали новые стандарты расхода топлива, тогда как GM и Chrysler, напротив, развернули кипучую деятельность, чтобы заблокировать утверждение законопроекта. Японские концерны в ответ на рост нефтяных цен вывели на рынок новые модели гибридных автомобилей, позволяющие снизить расходы на бензин (Toyota Prius, к примеру, потребляет один галлон на 55 миль).

А американские компании потратили $144 млн на лоббизм – чтобы заблокировать утверждение новых стандартов потребления горючего. Но в итоге им удалось лишь отсрочить принятие закона на несколько лет, напрочь испортив при этом корпоративный имидж. Зато выживший без перехода в руки государства американский автоконцерн Ford – единственный, кто смог в отличие от Chevrolet и Chrysler вывести на рынок массовые модели гибридов, продемонстрировав способность конкурировать с Toyota и Honda. Фактически, пролоббировав себе «экологический демпинг», GM и Chrysler потеряли свою конкурентоспособность на глобальном рынке.

Не так ли сейчас действует «АвтоВАЗ» и другие компании, опекаемые государством? Выделение им очередной порции правительственной помощи опять не обусловлено никакими задачами в области повышения конкурентоспособности и экологичности. Решение о финансовой помощи «АвтоВАЗу» совпало с предложением Минпромторга отложить внедрение стандартов «Евро-4» с 2010 на 2012 г.

Но ведь уже сейчас почти все ввозимые в Россию машины соответствуют нормам «Евро-4». С кем и, главное, как планирует конкурировать «АвтоВАЗ» после 2012 г.? С индийским Tata Nano стоимостью $2500 и объемом выпуска более полумиллиона машин в год с двигателем, уже с 2008 г. соответствующим «Евро-4»? С принципиально новыми поколениями гибридных двигателей Toyota и Honda? С первым серийным Nissan, в котором уже не будет бензобака?

Как обеспечить экономическое стимулирование потребления и производства более экологически ответственной продукции? Субсидирование покупателей и/или отмена транспортного налога на собранные в России машины с двигателями стандарта «Евро-4» при одновременном увеличении транспортного налога на машины с двигателями более низких стандартов способны в течение нескольких лет качественно улучшить экологические характеристики российского автопарка. В этом случае затраты государства будут хотя бы частично работать на повышение конкурентоспособности тех, кто собирает машины в России.

Компании часто ссылаются на «тяжелое советское наследство». Мол, дайте нам еще 4–5–10 лет плевать на современные экологические стандарты, а уж потом мы каким-то образом разбогатеем и тогда образумимся. Но, может, им просто перестать тратить силы на лоббирование и заняться снижением ресурсоемкости на единицу продукции?

Корпорация – победитель в глобальной конкуренции ищет и находит пути и технологии для решения экологической проблемы, а затем поддерживает повышение экологических стандартов, чтобы получить на некоторый срок конкурентное преимущество.

В России государственные и полугосударственные компании обладают особыми возможностями для получения конкурентных преимуществ. В частности, им проще перекладывать на неповинное население и обладающие меньшими лоббистскими возможностями компании свои экстерналии (воздействия рыночной деятельности на третьих лиц: например, когда увеличение прибыли предприятия оборачивается ущербом окружающей среде).

Отказ от соответствующих международной практике процедур публичного согласования интересов привел к формированию преимуществ сверхкрупного бизнеса перед законными интересами и правами других видов бизнеса (например, лесопромышленные компании в зоне затопления ГЭС) и собственников (например, владельцы малых и средних гостиниц и туристической инфраструктуры в Сочи). Естественно, это вызвало волну возмущения населения.

Вместо реформирования и технического перевооружения электрогенерации компания «Русгидро» лоббирует строительство равнинной Эвенкийской ГЭС, объявляя экологов экстремистами и агентами врагов страны. Нет сомнений в том, что в ряде регионов страны существует неудовлетворенный спрос на электроэнергию, но какие неудовлетворенные потребности в энергообеспечении есть на севере Красноярского края? Экономисты на вопрос об экономической эффективности проекта Эвенкийской ГЭС грустно крутят пальцами у виска...

Одновременно под предлогом негативных последствий кризиса сдвигаются сроки реализации указа президента об утилизации попутного газа.

Чтобы усилить роль экологического фактора в деятельности и развитии «национальных чемпионов», полезен зарубежный опыт. Так, в ЕС действуют экологические требования при госзакупках. Аналогичная практика существует и во многих других странах, включая Канаду, Японию, Новую Зеландию, Мексику и США. Чтобы внедрить эту практику в России, разумно предпринять несколько шагов:

1. Включить в законодательство о госзакупках положение о приоритете товаров, соответствие которых лучшим классам энергоэффективности и экологичности подтверждено международно признанными сертификациями.

2. Представители государства в советах директоров компаний с госучастием должны инициировать подключение этих компаний к добровольным механизмам экологической ответственности. Например, добровольные сертификации, проводимые независимыми аккредитованными аудиторами (добровольная лесная сертификация FSC, добровольная морская сертификация MSC и др.), международно признанные механизмы экологической и социальной ответственности финансовых институтов, инвестиций и управления активами («Принципы Экватора», Принципы ответственных инвестиций ООН) и др.

3. Ввести для госкорпораций и компаний со 100%-ным госучастием обязательную регулярную публикацию нефинансовых отчетов об устойчивом развитии в соответствии с требованиями Глобальной инициативы по отчетности (GRI), заверяемых независимой третьей стороной.

Естественно, что нельзя заснуть грязным и вонючим, а проснуться утром уже белым и пушистым. Но важно ускорить процесс включения крупного российского бизнеса в применение международно признанных стандартов экологической ответственности. Низкая степень участия российского бизнеса в международных механизмах экологической ответственности создает существенные репутационные риски для инвестиционной привлекательности российской экономики. Глобальный финансово-экономический кризис не должен стать упущенным окном возможностей для экологизации и диверсификации экономического развития нашей страны.