Игры в "освободителей" оборачиваются большою кровью
Человек с глазами как дула пистолета, несколько смахивающий на огрубленную версию демонического актера Хельмута Бергера в роли Мартина фон Эссенбека из «Гибели богов» Висконти, картины, посвященной моральному падению семьи промышленников эпохи Гитлера. По виду – пугающе истинный ариец, портрет героя с обложки дешевого фантастического триллера. Разящего меча только не хватает. Собственно, такие они и есть – фашиствующие маргиналы-недоучки, запутавшиеся в трех соснах своих эзотерических «консервативных революций». Андерс Брейвик даже сам себе придумал участие в восстановлении ордена тамплиеров, хотя, возможно, и состоялся действительно слет каких-нибудь не наигравшихся в фэнтези перезревших мальчиков-арийцев, готовых ради идеи, записанной в домашнем альбоме (который ныне заменяют социальные сети), убить десятки ни в чем не повинных соотечественников.
В этом ужас фашизма – это светская религия маргиналов, которые возомнили себя мейнстримом и, увы, в отдельные исторические эпохи становились им. Идеология Брейвика не менее эклектична, чем взгляды Гитлера: сочетание невежества, мифологии и четкого понимания цели – всех убить, Европу очистить. «Культурным марксизмом» он именовал одновременно либерализм и мультикультурализм, весьма далекие от марксизма теории и практики. Сам себя он называл «культурным консерватором», хотя, вообще говоря, речь шла о банальном ультраправом фундаментализме, приправленном религией и многочисленными «анти», в том числе, естественно, антиисламизмом. То, что сделал Брейвик, – это страшная, извращенная реакция на изменение ситуации в мире, на волны миграции, на распространение ислама, на размывание европейской идентичности. И весьма характерно, что феномен Брейвика появился в одной из самых благополучных северных стран с прочными традициями демократии. У нас после таких терактов гайки закручивают. У них премьер Йенс Столтенберг, обращаясь к тем, кто разделяет взгляды террориста, сказал: «Вам не удастся разрушить наше демократическое общество или наши идеалы».
У нас это стало бы поводом предъявить очередное доказательство того, что свободные выборы приведут в парламент фашистов и единственная сила, способная защитить обывателя от прихода ультранационалистов, – это нынешняя власть, которая сама националистична, но в аптекарски безопасной дозе. У Брейвика тут же нашлись сторонники в наших социальных сетях, они немедленно объявили его «героем». Этим тоже не удивить: скажем, Полторанина-младшего, который заговорил об угрозе «белой расе», тоже называли героем и пророком. Я намеренно ставлю эти два примера рядом, чтобы показать: ультраправый дискурс, который был неприличен еще несколько лет назад, сегодня имеет легальную трибуну, в том числе в западных парламентах. А что из этого дискурса на самом деле вытекает – смотри случай Брейвика.
Ультраправый террор, как и исламский терроризм, становится главной угрозой современной цивилизации. Ультраправая идеология, как и исламский фундаментализм, становится главным конкурентом либеральных демократий.