Александр Рубцов: Театр невоенных действий
На той неделе группа товарищей заодно с бывшим зампредом правительства и министром финансов Алексеем Кудриным заявила о создании Комитета гражданских инициатив. И всех посетил вопрос: что из этого получится? Но поскольку обещающие начинания себя уже не раз дискредитировали, точнее спрашивать, что здесь нового?
Движение отчетливо либеральное, но подчеркнуто гражданское. Этого не было. Либералы у нас борются за свободы либералов, а не людей (потому и проигрывают). Они отстаивают свое право создавать не потопляемые Кремлем партии, выступать в телевизоре и Думе, это святое, но повседневные свободы граждан лежат в иной плоскости. В своей главной жизни люди делают дома, вещи, деньги и книги, защищаются от угроз, учатся, лечатся, судятся и садятся. Это и есть основное пространство нашей свободы и несвободы. Чтобы что-то здесь изменить, полезно иметь фракцию, а лучше своего президента. Но что для этой свободы делают либералы, пока у них нет фракции и президента? Если ничего, то фракции и президента у них не будет никогда, даже если Володина сошлют на место Суркова, а Суркова на место Фурсенко.
Идеи не новые, но отложенные. В 1993 г. мы с Сергеем Чижковым с участием Людмилы Алексеевой, Наталии Фонаревой, Александра Аузана и др. делали программу «Гражданские инициативы. Повседневная практика либерализма». Святые слова! И тогда это вызывало живой интерес. На фоне великого стояния демократов с коммунистами всплыла истина: когда надо починить крышу, люди перестают выяснять, кто правый или левый. Гражданская война заканчивается, когда вместе надо поправить школу или больницу, выбрать судью и сменить участкового.
Но эту идеологию затмили схватки в экономике и политике. Начался захват командных высот централизованного перераспределения – сначала денег и власти, потом, наоборот, власти и денег. Общество с его повседневными проблемами в этой схеме оказалось лишним, как лишней для сырьевой экономики и ресурсного социума является часть населения, не связанная с качалками, сервисом, транзитом нефти и валюты и обеспечением возможностей красиво осваивать извлеченные из родных недр природные и другие богатства.
Теперь пришедшая в сознание часть этого населения сначала не проголосовала за власть, а потом отказалась просто так сносить фальсификат, оккупацию СМИ и использование нашего общего государства в личных политических и меркантильных целях (что уже одно и то же). Плюс революции на юге, падающие рейтинги перед выборами в Думу и Кремль и очень плохие прогнозы! Власть сначала впала в ступор, как Сталин в 1941 г. Потом провела кампанию в жанре «мы за ценой не постоим» с безбожным перебором во всем. В итоге она натянула якобы большинство, но при этом позорно обделалась в глазах людей осведомленных и понимающих. Люди поняли, что в них опять плюнули, решили сэкономить уличную активность, но затаили свое до первой же кампании.
И вот встает вопрос: что делать с борьбой и жизнью в паузах между приступами активности в большой политике? Пронзительное признание ошибки русского либерализма из эмиграции: мы боролись за власть, вместо того чтобы бороться за право. Сейчас это уже штамп: власть отстала от общества. Уличной активностью и работой на выборах люди стремились подтянуть власть к уровню развития более продвинутой части общества, и это правильно. Но можно действовать и параллельно: двигать вперед само общество, чтобы власть отстала еще больше и чтобы разрыв стал уже просто вопиющим. Что эффектнее по результатам и эффективнее по времени – еще вопрос, но второй путь основательнее и дает шанс на необратимость. Свободу обхамить власть, хотя бы и за дело, отобрать можно. Внутреннюю свободу, укорененную в практиках повседневности, отобрать сложнее или нельзя.
В стране есть линия фронта, но она не там, где ее рисуют «фронтовикам», внушая им на Манежной, что они якобы победили сразу и «лучшую часть нашего общества» (слова Суркова), и худшую часть мира (Америку). Водораздел другой. Одни заводят дела в бизнесе, другие – на бизнес. Одни пытаются что-то изобрести и внедрить, другие, зная о монопольной ренте с инноваций, пытаются урвать «свою» долю еще до запуска проекта (старт-хап). Противостояние этому тоже фронт. «Космонавты» могут разогнать массовку на Пушкинской, но как разгонять людей, каждый день и по всей стране продвигающих всем понятные инициативы? Какой тут «фронт» выстраивать?
Придется перестраиваться самим и сдавать позиции. Правда, паразитарные стратегии и высокомерное хамство прилипли к нашей власти, как жвачка к кошке, и отдираются с визгом. Но горбачевскую весну породил застой, за время которого в глубинных слоях сознания и отношений отогрелось то, что не успело оттаять в хрущевскую оттепель. Просто это другая, многослойная структура времени. И это в современном знании самая продвинутая модель, в которой работает всё – от структур повседневности Броделя до микрофизики власти Фуко. Эту модель интересно не только анализировать в наших условиях, но и прививать в жизнь.
Насколько это реально? Ясно одно: хуже не будет (в отличие от революций с их развилками между прорывом и реставрацией). И, строго говоря, вопрос «что делать?» сейчас уже занимает лишь тех, кто мало читает. Актуальнее вопрос «кто?» и «как?».
В заявленном проекте есть еще одна новость: он объединяет экспертов, представителей живых инициатив и людей, всерьез работавших в системе, а потому знающих, что и как с ней можно делать снизу, сбоку и сверху. Для власти ломать такую конструкцию себе дороже и позорнее.
Исправленная версия. Первоначальный опубликованный вариант можно посмотреть в архиве Ведомостей (Смарт-версия).