Антон Олейник: Судебная рулетка

Субъективный фактор присутствует при вынесении решений множества органов: суда, конкурсной комиссии, аудитора в бизнесе или рецензента в научной среде. Идеальной машины, бесстрастно выдающей объективные решения по широкому кругу вопросов после подачи необходимой информации «в одно окно», нет и в ближайшем будущем не предвидится. А значит, многое по-прежнему зависит от честности и чистоплотности конкретных имеющих право действовать по своему усмотрению лиц. Мечтая о честном судье, аудиторе или рецензенте, стоит уповать на везение или на определенные процедуры?

Неслучайный выбор судьи

При вынесении решения судья даже в системе гражданского права (континентального – в отличие от общего, англосаксонского) – а российское правосудие действует в его рамках – имеет широкий простор для маневра. Он выбирает между различными санкциями: штрафом, лишением права занимать определенные должности, обязательными работами, исправительными работами, лишением свободы и т. д. (УК РФ, ст. 44). На усмотрение судьи оставлен и вопрос о суровости избранной санкции – размере штрафа или длительности лишения свободы. Вопрос, к какому именно судье попадет конкретное дело, оказывается ключевым. Его опыт, профессиональные качества, честность, суждения о должном и справедливом предопределят вердикт. А если речь идет о «резонансном деле» (дело ЮКОСа, дело Pussy Riot) – еще и его способность выдержать давление со стороны как представителей государства, так и общественного мнения.

Недостаточная объективность и предвзятость в принятии решений дает основания подозревать конфликт интересов. При его наличии принимающее решение лицо использует свое усмотрение во благо себе или узкой группе лиц.

Понятие конфликта интересов широко используется в российском законодательстве и нормативных актах. Определение конфликта интересов дано в таких федеральных законах, как «О противодействии коррупции» (273-ФЗ), «О государственной гражданской службе РФ» (79-ФЗ), «О муниципальной службе в РФ» (25-ФЗ), «О некоммерческих организациях» (7-ФЗ), «О саморегулируемых организациях» (315-ФЗ), «О кредитной кооперации» (190-ФЗ), «О негосударственных пенсионных фондах» (75-ФЗ) и ряде других (список документов получен с использованием ключевого слова «конфликт интересов» в строке поиска). Из этих документов следует, что конфликт интересов отождествляется с тенденцией к замещению общественных интересов личными и узкогрупповыми в действиях лиц, принимающих решения по своему усмотрению.

Что такое конфликт интересов

Существующие нормы касаются прежде всего материальных интересов. Под личными или узкогрупповыми интересами понимаются те, которые имеют материальное выражение – расчет на получение взятки или отката, например. «Под личной заинтересованностью государственного или муниципального служащего, которая влияет или может повлиять на надлежащее исполнение им должностных (служебных) обязанностей, понимается возможность получения [им] при исполнении должностных (служебных) обязанностей доходов в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц» (федеральный закон «О противодействии коррупции», ст. 102).

Данный подход не позволяет учесть все случаи расхождения частных и общественных интересов при принятии решений на усмотрение ответственного лица. Принимающий решение, например, может действовать в ожидании отложенных выгод (вознаграждения за лояльность). Как поступить с действиями, обусловленными ожиданиями таких нематериальных частных выгод, как продвижение по службе или включение в команду более влиятельного лица?

В судебной практике понятие конфликта интересов используется, с одной стороны, лишь имплицитным образом и с другой – имеет более широкое толкование. В частности, судья подлежит отводу, если он связан родственными связями с участниками судебного разбирательства, а также если он «лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнения в его объективности и беспристрастности» (Гражданско-процессуальный кодекс РФ, ст. 163).

Последний – расширительный – принцип трудно применим на практике. Доходит до отслеживания сторонами судебного спора контактов судьи и попыток представить любую его конфиденциальную встречу с одной из сторон как свидетельство личной заинтересованности в определенном исходе дела. Дабы избежать подобных обвинений, некоторые суды, в частности арбитражные, идут на запись всех разговоров работников судебной власти, ведущихся по городским телефонным номерам.

Вместо дальнейшего движения в направлении установления тотального контроля над имеющими привилегию действовать по собственному усмотрению лицами представляется перспективной следующая альтернатива. Стоит обратить внимание на существующие процедуры распределения дел (заявок на конкурс, присланных на рецензию статей) между судьями (членами конкурсных комиссий, рецензентами).

Сейчас распределение оставлено на усмотрение главного судьи или главного редактора (Гражданско-процессуальный кодекс РФ, ст. 143). А ведь уже на этапе подбора судьи или рецензента вполне возможно обеспечить нужный (для распределяющего дела или редактора, а также тех, кто через них действует) результат. Сильные и слабые стороны каждого судьи известны, равно как и его представления о должном и справедливом, а также способность противостоять внешнему давлению. Попадет дело к «удобному» судье – и никаких телефонных разговоров или конфиденциальных встреч на этапе рассмотрения дела просто не потребуется.

Слишком принципиальные и несговорчивые судьи легко оказываются в числе неугодных, т. е. тех, к кому важные дела на рассмотрение просто не попадают. Вот выдержки из интервью с высокопоставленными государственными служащими, проведенных в 2005–2006 гг.: «А как же поступают с «неудобными» судьями? – Ну как... К ним дела на рассмотрение не попадают. Вот идет поток дел на рассмотрение, он по вертикали расписывается по разным судьям. Поэтому здесь кухня такая же – как сделать так, чтобы конкретное дело попало именно к этому конкретному судье. Это как с проверяющими».

А отсутствие дел на рассмотрении обесценивает институт пожизненного назначения судей. «Но они же [судьи] там пожизненно – или нет? – Да, пожизненно, но только при условии, что ты работаешь правильно... Тебя же могут пожизненно назначить судьей, но дел не давать или в свое время сказать: «А не пора ли тебе на пенсию?» Или: «Ты не соответствуешь квалификации».

Минимизировать субъективный фактор

Чтобы принципиальные и «несговорчивые» судьи имели больше шансов на выживание в нынешней системе, нужно стремиться не столько к установлению тотального контроля за ними, сколько к минимизации субъективного фактора при распределении дел. Например, посредством использования обеспечивающих случайный выбор судьи для конкретного дела процедур, таких как лототрон или его аналоги. В США данный подход широко используется при распределении дел между судьями.

Случайный характер распределения дел (заявок, присланных на рецензию статей) изменит стимулы лиц, принимающих решения на свое усмотрение. Во-первых, вероятность попадания конкретного дела к нужному судье при случайном распределении дел весьма мала. Поэтому ждать каких-то вознаграждений сегодня или в будущем, и материальных, и нематериальных, в условиях разрушения коррупционных цепочек не приходится. Во-вторых, принципиальность при таком раскладе не оказывается недостатком: необходимый минимум дел (заявок, статей) обеспечен даже «неудобному» судье.