Инженеры человеческих цифр

Вице-премьер Игорь Шувалов рассказывал журналистам, что президент «полностью заболел» цифровыми технологиями, «понимая, что значительные темпы роста базируются на цифровой экономике и технологическом лидерстве». Путин призвал руководство «Ростеха», «Роскосмоса», «Росатома» и других крупных госкомпаний «создать у себя подразделения, которые будут предметно работать со стартапами и малыми инновационными компаниями, а также венчурные фонды, чтобы финансировать такие проекты».

Для того чтобы решить эту проблему [бедности и неравенства], нужно реализовать программу, о которой я сейчас рассказал. Нужно развивать новые технологии <...>» – Владимир Путин на пленарном заседании Петербургского экономического форума сделал ставку на цифровые технологии. Это новое слово для Кремля, раньше в той же роли были «инновации», «модернизация».

Шесть лет назад другой президент – Дмитрий Медведев – негодовал из-за того, что госкомпании мало расходуют на НИОКР и почти не производят инновационной продукции. Минэкономразвития тогда выпустило методичку по составлению инновационных планов – в частности, рекомендовалось создавать на предприятиях специальные подразделения по введению инноваций. Тогда готовилась концепция «Инновационная Россия – 2020». Сегодня принята «Стратегия развития информационного общества – 2030».

Давно замечено, что российские власти воспринимают изменения, модернизацию как чисто техническую задачу – раньше это было обновление «железа», теперь, видимо, дошло до обновления ПО. Задача эта время от времени с энтузиазмом ставится руководителями страны, но почему-то ничего не выходит.

Технологии не волшебная палочка, способная чудесным образом преобразить систему управления и заставить расти экономику; они следствие свободного и конкурентного развития, открытого устройства общества. Принудительное развитие технологий сверху по образцу космической отрасли в СССР возможно, но требует напряжения всех сил государства (в том числе разведок и «шарашек»). И всегда что-то упустишь – вертикально устроенная система инноваций не получает достаточной обратной связи. Подумать только, для признания блокчейна пришлось «заразить» президента! Раньше-то российские чиновники не знали, как к нему относиться: то ли развивать, то ли запрещать.

Так заинтересовавшие президента «стартапы» – результат децентрализованной институциональной среды, свободного рынка идей и спроса на конкурентные решения. Самые убедительные примеры технологических проектов – от Apple и Google до блокчейн-платформы Ethereum – возникли и развиваются в максимально конкурентной и минимально зарегулированной государством среде Кремниевой долины, Швейцарии или Сингапура.

По определению одного из пионеров блокчейн-технологий Виталика Бутерина, блокчейн – это децентрализованная система, обладающая памятью. Если задуматься, это определение – полная противоположность системе управления в России, гиперцентрализованной и памяти лишенной – в противном случае регулярное повторение мантр о необходимости модернизации было бы невозможно.-