Новое пламя Парижа

Чем ворота Банка Франции отличаются от двери ФСБ

В фейсбуке ехидно интересуются у Петра Павленского, почему в его творчестве так много ремейков. Замечание обидное, если вспомнить, кому был когда-то адресован тот же вопрос. То есть это что же теперь получается? Героическое искусство акционизма уравнивают с шоу-бизнесом, а сурового художника Павленского – с певцом Киркоровым, который, как заметил герой фильма «Брат-2», «слащавый какой-то». Все это несправедливо, а главное – неточно.

Даже если Павленский совершит еще несколько поджогов, назвать их ремейками будет нельзя. Потому что действие одно, но контекст совершенно разный, и ограда Банка Франции совсем не то же, что дверь ФСБ. Так что второе пламенное высказывание Павленского имеет иной смысл, чем первое. Напомним, что в случае с Лубянкой огонь был только началом работы, продолженной в суде. Там акционист потребовал квалификации своего художественного жеста по статье «терроризм», очевидно имея в виду обвинение, предъявленное украинскому кинорежиссеру Олегу Сенцову, который получил за поджог двери офиса «Единой России» в Крыму 20 лет.

Теперь же Павленский практически цитирует Блока: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». А где искать буржуев, как не в банке. И где же раздувать мировой пожар, как не во Франции, на родине великой революции. Так что французские психиатры, освидетельствовав художника, справедливо установили, что он совершенно здоров.

Теперь слово за французской Фемидой, и очень интересно, что она скажет. Павленскому и его гражданской жене Оксане Шалыгиной предъявлено обвинение в «уничтожении чужой собственности методом, представляющим опасность для других людей». Статья предусматривает наказание до 10 лет тюрьмы и штраф до 150 000 евро. Взыскать такую сумму с идейных художников, которые даже еду в супермаркетах воруют, будет затруднительно, а вот сесть они могут вполне. Сидел же Бренер в голландской тюрьме за то, что нарисовал знак $ на картине Малевича.

Что касается обвинений моральных – в неблагодарности приютившей Павленского, Шалыгину и их детей стране, то если бы Павленский не учудил чего-нибудь такого, он просто утратил бы статус актуального художника. Ну не картинки же ему рисовать. Или писать мемуары о том, как боролся с российским режимом.

Кому в этой ситуации можно посочувствовать, так это европейским левым, которых Павленский обставил на их же территории, сделав стилистически чистый антибуржуазный жест. И теперь им остается разве что устроить симпозиум на тему экспансии русского акционизма. Или решиться на ремейк.