Когда нефть не помогает

Длительная рецессия не привела к перезагрузке экономической модели: на фоне роста ВВП Россия возвращается к модели нефтяной ренты – с тем отличием, что теперь она не распределяется каскадно по всей экономике, а оседает в бюджете и у добывающих компаний.

Последний год цена на нефть растет, достигнув в октябре $60 за 1 барр. Brent (год назад – около $50 за 1 барр.). Уже четвертый квартал подряд растет и российский ВВП, накопив к концу III квартала 2017 г. 1,8%. Но основной вклад в ВВП, как и прежде, вносят добывающие секторы, а обрабатывающие продолжают сокращаться, констатируют аналитики Центра развития ВШЭ в свежем выпуске «Комментариев о государстве и бизнесе». За 2002–2016 гг. доля добывающей промышленности и нефтепереработки в ВВП в текущих ценах выросла на 2,6 п. п. ВВП, а доля обрабатывающей (с нефтепереработкой) – снизилась на 2,8 п. п., в 2017 г. эта тенденция продолжилась. Это прямое следствие роста цен на нефть, отмечает директор Центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова. Средняя цена Urals в сентябре составила $55 за 1 барр., что на 24% больше, чем годом ранее; если завтра она упадет, то и доля нефтегазового сектора в экономике уменьшится.

Ситуация в других секторах не радужная. По данным «Мониторинга экономической ситуации в России» РАНХиГС и Института Гайдара, по состоянию на конец III квартала 2017 г. в большинстве отраслей экономики идет стагнация или медленный спад, исключения – химпроизводство, производство пищевых продуктов, металлургия, где отмечается некоторый рост. В целом высокотехнологичное производство сжимается ускоренными темпами, отмечается в докладе ВШЭ.

В I квартале 2017 г. в сравнении с аналогичным периодом 2016 г. оно не выросло вообще, во втором – минус 1,7%, в третьем – минус 1,6%. Сжимаются секторы, производящие машиностроительное оборудование для инвестиций, поясняет Дмитрий Соколов из ВШЭ.

По итогам трех кварталов 2017 г. в экономике сохраняются все те неблагоприятные структурные тенденции, которые сформировались в 2000-е на фоне «нефтяного Эльдорадо», резюмируют аналитики Центра развития. Основной чертой докризисной модели экономики была трансляция нефтегазовых доходов в динамику доходов населения и товарооборота, отмечает Акиндинова, они росли опережающими темпами по сравнению с экономикой, рос спрос на отечественную продукцию и импорт. Сейчас нефтегазовые доходы пополняют доходы бюджета (рост на 25% за девять месяцев 2017 г.) либо остаются у добывающего сектора и связанных с ним секторов (сальдированная прибыль в нефтегазовом секторе выросла на 38%). Но если доходы федерального бюджета за январь – август выросли на 17,9%, то расходы всего на 4,3%, схожая картина на уровне консолидированного бюджета. Расходы бюджета практически не растут, продолжается падение реальных доходов населения и стагнация товарооборота – такой ситуации прежде не было, отмечает Акиндинова, нефтяная рента больше не спасает.