Почему помогать нужно всем
Российское государство пока ведет вчерашнюю войнуРоссийские власти реагируют на пандемию, опираясь на опыт предыдущих кризисов, а он не годится. Если прежде можно было помогать отдельным предприятиям и компаниям, то сейчас в поддержке нуждаются все.
Антикризисную поддержку в коронавирусную эпоху российские власти распределяют, памятуя о кризисе 2008–2009 гг. Снова список системообразующих предприятий, пусть и сильно пополненный, снова важнейшие отрасли – и упор делается на отсрочку выплаты налогов, обслуживания кредитов и погашения аренды.
Безвозмездная помощь предприятиям и населению заявлена, но очень избирательная, приходит позже, чем хотелось бы, и ее меньше, чем общество ожидало. Новое, повышенное до 12 130 руб. по России и до 19 500 руб. в Москве пособие по безработице смогут получить далеко не все потерявшие работу. А их число, по прогнозу Алексея Кудрина, вырастет к концу года с 2,5 млн до 8 млн. А доказать потерю работы смогут не все.
Объявленная 15 апреля Владимиром Путиным в четвертом антикоронавирусном телеобращении новая серия помощи малому и среднему бизнесу тоже недостаточна. Самая значимая мера – деньги от государства на зарплаты компаниям, которые на 1 апреля сохранили 90% штата. Размер помощи – 1 МРОТ на сотрудника, 12 500 руб. Но и на эту нищенскую компенсацию потерянных доходов, как выяснили «Ведомости», может претендовать лишь пятая часть занятых в небольших компаниях.
Реакция российских властей – типичный ответ при обычных кризисах. Но нынешний – не такой. Прежние кризисы были экономическими, тогда было важно, кому и как помогать: деньги рассматривались с точки зрения эффективного расходования ресурсов, констатирует Александра Суслина из Экономической экспертной группы. Пандемический кризис имеет другие корни. Его первый фактор – цены на нефть, рухнувшие после того, как Россия решила выйти из соглашения стран ОПЕК и не-ОПЕК, не договорившись с Саудовской Аравией (России это выгодно, заявляла «Роснефть», а главного исполнительного директора компании Игоря Сечина Reuters называло одним из инициаторов выхода из соглашения). Этот фактор сравнительно легко можно было бы пережить с помощью фонда национального благосостояния. Но вмешался второй фактор – пандемия, и он оказался намного серьезнее. Вызванные им шоки – не результат экономической политики, а следствие ответа властей на распространение инфекции. Следует учитывать еще, что пандемический кризис угрожает здоровью и выживанию всех. Поэтому и помогать в этот кризис надо всем.
В других странах это понимают. На поддержку населения в США выделено $500 млрд (оплата вынужденного отпуска, пребывания в клинике в случае заражения, тесты на вирус, пособия по безработице). Правительство Франции обязалось выплачивать 84% зарплаты всем, кто вынужденно оказался безработным из-за коронавируса. Германия платит самозанятым, фрилансерам и предпринимателям с сотрудниками до пяти человек по 5000 евро, во время простоя работника государство обязалось компенсировать ему 60% зарплаты. В Италии объявлена разовая выплата 600 евро всем категориям самозанятых. Даже в Китае предоставлена единоразовая субсидия в $1200 каждому жителю. Это только часть прямых выплат, в нее не входят меры дополнительной поддержки людям и помощи бизнесу (подробнее о мерах в 107 странах – в обзоре «Смягчение социально-экономических последствий пандемии: обзор мировых практик» фонда «Петербургская политика»).
В России не палят резервы. Отказ от максимальной всеобъемлющей выгоды – политический выбор, сделанный в Кремле. Вероятно, черный день еще не наступил, но тогда что считать черным днем?
Сколько пандемия продлится, никто не понимает, говорит политолог Евгений Минченко. Одна версия – месяц-полтора. Другая – до конца года. Третьи говорят, что новый коронавирус с нами навсегда, коронавирусные эпидемии в той или иной форме – тоже. Подтвердить или опровергнуть эти предположения нельзя, на что и ответ – путинская осторожность, считает Минченко: главное – не расстрелять все патроны за раз.
К тому же нет уверенности, что траты будут эффективны, объясняет политолог Михаил Виноградов. А пока можно изучить зарубежный опыт. Это, конечно, полезно. Способы поддержки малого и среднего бизнеса, самозанятым и индивидуальным предпринимателям, а также в целом платежеспособности населения российскому правительству не знаком, не разработан и организационно плохо обеспечен, пишут авторы доклада «Коронакризис-2020» фонда «Либеральная миссия».
Однако времени на раскачку у Путина (как он сам часто повторяет) и правительства нет. Неясного, конечно, много. Но уже понятно, что даже в оптимистичных сценариях российская экономика заметно упадет. Оптимистичный прогноз на 2020 г. от McKinsey – минус 3,8% ВВП, от Института ВЭБ.РФ – минус 2,1%. Пессимистичный – минус 10% и минус 5,1%. Российская экономика столкнулась сегодня, вероятно, с самым серьезным вызовом за последние 20 лет и перспективой кризиса, который может превысить масштабы кризисов 1998, 2008–2009 и 2014–2015 гг., говорится в докладе «Коронакризис-2020».
Верить в это Кремлю, вероятно, не очень хочется. Брать на себя большие риски при оказании прямой всеобъемлющей помощи людям не хочется тоже. Европейские правительства в случае тяжелых неудачных последствий будут вынуждены уйти – у президента такой опции нет. Меры поддержки, вероятно, принимаются не в последнюю очередь для того, чтобы не допустить дестабилизации своего пребывания у власти. Поэтому остается готовиться к вчерашней войне, хотя меры для борьбы с предыдущими кризисами могут оказаться вредными, считают экономисты. Но чем дальше, тем яснее будет, что помогать придется всем. Пока в Кремле, похоже, где-то между стадиями отрицания и торга.