ВЭБ потратил почти 100 млрд рублей из бюджета на выплаты по внешним долгам

Но вопрос о депозите Минфина на 200 млрд рублей пока не решен
На этот год приходится пик выплат по долгам ВЭБа: всего надо заплатить $2,9 млрд, $2 млрд из них – по еврооблигациям/ Евгений Разумный / Ведомости

ВЭБ потратил почти всю годовую субсидию из федерального бюджета в 100 млрд руб. на выплаты по внешним долгам, сообщил «Ведомостям» первый зампред Внешэкономбанка Николай Цехомский. Точную сумму он не называл. По словам федерального чиновника, ВЭБ получил в I квартале более 95 млрд руб.

На этот год приходится пик выплат по долгам ВЭБа: всего надо заплатить $2,9 млрд, $2 млрд из них – по еврооблигациям (в 2019 г. – примерно $1 млрд по рублевым облигациям), указано в отчетности банка по МСФО за девять месяцев. В прошлом году ВЭБ справился: в феврале был погашен выпуск еврооблигаций на $750 млн, а в ноябре – на $600 млн.

Летом правительство урезало бюджетную помощь ВЭБу, сократив поддержку капитала со 150 млрд до 100 млрд руб. в год. Пройти погашения только со 100 млрд руб. будет очень сложно, жаловался в прошлом году «Ведомостям» менеджер госкорпорации. Представители ВЭБа заявляли, что придется или рефинансировать внешние долги за счет иных рыночных источников, или уменьшить поддержку экономики, так как одним из рисков для банка, отрезанного от западных финансовых рынков, остается погашение внешней задолженности.

У ВЭБа не возникнет затруднений с обслуживанием и погашением долга, считает директор группы банковских рейтингов АКРА Александр Проклов. По его оценкам, корпорация способна заместить погашаемый внешний долг, выпустив рублевые облигации. Погашение внешних обязательств при курсе 58 руб. за $1 – вполне посильная задача, согласен аналитик «Эксперт РА» Станислав Волков.

Государство помогает госкорпорации удержаться на плаву. В позапрошлом году ВЭБ едва не потонул под грузом валютных долгов, лишившись из-за санкций возможности рефинансировать их. Для его спасения было выделено финансирование из бюджета. Госкорпорация платит по долгам, но выйти с тех пор на квартальную прибыль ей удалось лишь однажды (в январе – марте 2017 г.). Убыток ВЭБа по итогам января – сентября 2017 г. по МСФО составил 110,4 млрд руб., на 28% больше, чем годом ранее (86,2 млрд). В III квартале убыток вырос почти в 20 раз – до 63 млрд руб. В 2015 г. банк получил 14,94 млрд руб. чистой прибыли по МСФО, в 2014 г. – чистый убыток в 250 млрд руб.

Помогут и средства бюджета, о временном размещении которых на депозит в ВЭБе шла речь в конце минувшего года, считает Проклов. Министр финансов Антон Силуанов в конце декабря сообщил, что правительство окажет банку развития дополнительную поддержку, разместив в госкорпорации до 200 млрд руб. свободных бюджетных средств на год с возможной пролонгацией. Он уточнил, что ставка будет «несколько льготной», чтобы учесть ресурсы, которые ВЭБ недополучил из бюджета. Решение об открытии ВЭБу депозита еще не принято, идет работа и нужно распоряжение правительства, говорит замруководителя Федерального казначейства Станислав Прокофьев. Представитель Минфина не ответил на запрос «Ведомостей».

Механизм понятный, сумма по депозитам, если они потребуются, может гибко варьироваться вместе со ставкой в зависимости от ситуации, отмечает зампред правления «Локо банка» Андрей Люшин. Но в масштабах ВЭБа, активы которого на конец III квартала 2017 г. были 3,5 трлн руб., депозит Минфина может поддержать банк на относительно короткий период, говорит начальник аналитического управления БКФ Максим Осадчий.

Ранее Минфин размещал в ВЭБе средства фонда национального благосостояния (ФНБ). На депозите в госкорпорации хранится $6,25 млрд плюс 221,5 млрд руб. из ФНБ. Эти деньги она получила в сентябре 2014 г. В декабре 2015 г. в связи с проблемами ­ВЭБа правительство улучшило условия по депозиту, снизив ставку до 0,25%, увеличив его срок с 5–15 до 20 лет и установив льготный период по процентным выплатам.

Среди ключевых проблем ВЭБа – зависимость от внешнего фондирования, которая в условиях санкций сильно затрудняет получение нового дешевого финансирования, а также большой объем проблемных активов, реструктуризация и продажа которых затруднены из-за слабых темпов роста экономики, отмечает Волков.