«Смешно, когда обо мне пишут – «бунтарка»: Ольга Сутулова о светской Москве 2000-х и жизни по правилам
Гуляем по Москве с актрисой Ольгой СутуловойВ рубрике «Городские истории» предприниматели и деятели искусства рассказывают о своей жизни в Москве: где им нравится гулять, вкусно есть и пить, проводить личные или деловые встречи и многое другое. Гость этого выпуска — актриса Ольга Сутулова, которая сыграла одни из главных ролей в таких сериалах, как «Содержанки», «Алиби», «Последний министр», второй сезон которого можно посмотреть на платформе «Кинопоиск» уже сейчас.
Ольга Сутулова родилась в Ленинграде. Детство она провела на окраине северной столицы в районе «Сосновая поляна» — прямо за ее домом начинались капустные поля. В 15 лет Сутулова дебютировала в кино, получив роль в сериале «Зал ожидания». Решив стать актрисой, Ольга переехала в Москву, чтобы поступить во ВГИК. К слову, сама актриса не любит вспоминать тот период и считает, что к ней сегодняшней эти события имеют мало отношения. Ольга Сутулова в интервью «Ведомости.Город» рассказала, что волнует ее сейчас, и показала любимый район Москвы.
Надо было валить в Москву
В моем юношестве Санкт-Петербург был очень провинциальным городом. И почти ничего кроме сериала «Улицы разбитых фонарей» там не происходило. «Ленфильм» был заморожен и по нему гулял ветер. Не было перспектив, надо было валить в Москву, где начиналась какая-то движуха в кино. Я ни на секунду не сомневалась в своем решении, но, когда переехала, город поначалу мне дико не понравился. Бесконечный шанхай, с утопающими в рекламах улицами и дефицитом парковочных мест.
На поступлении во ВГИК, я познакомилась с моей лучшей подругой Машей Шалаевой (актриса, известная по ролям в таких кинопроектах, как «Русалка», «Мамы», «Беспринципные», «Бихэпи» и другие. – Прим. ред.). Это главное, что мне дал университет. Не знаю, есть ли у меня человек ближе. У меня никогда не было краша, такого, как в кино показывают, знаете, когда героиня встречает свою судьбу и видит ее с сияющим нимбом над головой? Мой краш – это Шалаева. Мы стали снимать квартиру в районе Останкино на Аргуновской, где жили вместе полгода. По сути, мы были подростками, которые пытались быть взрослыми. Мы даже вместе устроились работать в кафе официантками, но меня хватило на 20 минут, и я уволилась. Потом я решила пойти в таксисты, но тоже там надолго не задержалась.
Разгульные нулевые
В начале 2000-х я снимала квартиру в Трехпрудном переулке, рядом с Патриаршими прудами. В какой-то момент я даже начала бояться включать свет вечером, потому что кто-то из проходящих под твоими окнами друзей, увидев свет в окне, начинал звонить и зазывать посидеть с ними на улице. Я дружила с ресторатором Митей Борисовым (совладелец «Квартира 44», «Жан-Жак» и других ресторанных проектов в Москве. – Прим. ред.), который сам по себе был олицетворением нулевых. Он придумал формат лютого и культурного пьянства. В Жан-Жаке на Никитском сидела вся культурная элита Москвы, там родились лучшие идеи начала 2000-х. И в три часа ночи туда страшно было зайти. Сегодня я обхожу Патриаршие стороной, мне даже не лень сделать круг через Садовое кольцо или Тверской бульвар, потому что у меня начинается нервный тик от того, что там происходит. Слишком много людей.
В целом мне некомфортно на светских тусовках. Мне становится скучно, я не знаю, чем себя занять, кроме как алкоголизмом. А это неинтересно. При этом у меня много друзей из киношной среды, с которыми мы встречаемся на ужин небольшими компаниями, и нам всегда есть о чем поговорить. Вообще в Москве все встречи проводятся в ресторанах и кафе. И если у вас три-четыре рандеву за день, то вы просто делаете офисом какое-то заведение. Никто в здравом уме не пойдет на переговоры в Нескучный сад. В Санкт-Петербурге нормально спланировать деловую встречу в городе и пойти гулять в парк, этого мне не хватает.
Любимые места
Москва — очень удобный город. Он с каждым годом организован все лучше и лучше. Мне нравится, как сейчас выглядят Чистые пруды, Покровский бульвар, район Хитровки. Там я с удовольствием гуляю, часто катаюсь на самокате. Люблю Усачевский, Даниловский рынки.
Большую часть времени я провожу за городом в Подмосковье, но, когда у меня ранние смены или нужно сэкономить время на дороге, остаюсь в городе. Я живу на Каретном ряду, у меня под окнами сад «Эрмитаж». Но я не могу назвать его ни парком, ни садом, там везде булыжники. Мне очень нравится район Миусы и недавно я купила там квартиру. Он, конечно, не такой зеленый, как Хамовники, зато очень простой и уютный. Здесь концентрация интеллигенции, многие семьи здесь живут с начала XX века. Неподалеку дом Романа Волобуева (режиссер и сценарист сериала «Последний министр», в котором актриса сыграла одну из главных ролей. – Прим. ред.), мы любим встречаться в «Баре 13», у нас есть свой столик у окна. Он все переживал, успею ли я родить до начала съемок 2 сезона «Последнего министра». Я обожаю этот сериал, свою героиню, но не хочу умереть Нечаевой. Хочется делать что-то новое, двигаться вперед в своем развитии и участвовать в создании фильмов не только как актриса. Но вот режиссером я бы точно не смогла быть. Это очень кропотливая и методичная работа. Я спринтер, мне быстро становится скучно. И это я в себе поняла и приняла. Мое поколение воспитывали в парадигме, что нужно терпеть, стараться, доводить дело до конца. Не получается — попробуй еще раз. Но это все полная чушь! Если не получается два раза — это система. Не мучайся и иди дальше. Не надо биться о кирпичную стену, там даже двери нет.
Системный человек
Каждые три дня я сдаю ПЦР-тест. Кажется, что я одна такая сумасшедшая, но я часто в разъездах — приходится соблюдать требования. Мне смешно, когда обо мне пишут, что я бунтарка, хулиганка, рисуют образ такой взбалмошной особы. Я системный человек, люблю правила. Если сказали всем ходить в масках, значит так, надо. На съемочной площадке я все время всех строю и прошу быть в масках. Я ведь не могу, я актриса, я в кадре. Вообще я авторитарный человек. Со мной неприятно находиться людям, которые пытаются жить вне системы. Но если я могу максимально себя обезопасить, я это сделаю.
В конце карантина мне было очень страшно. Мы сидели в загородном доме и довольно хорошо проводили время, в отличие от огромного количества людей по всему миру, которые были заперты в своих квартирах в мегаполисах. Мы бесконечно гуляли, а еще я рисовала.
Это своеобразная психотерапия, меня это успокаивает. Я рисую акварелью, но на самом деле, мало что смыслю в этом. Обожаю магазин «Передвижник» (интернет-магазин для художников, дизайнеров и и архитекторов. – Прим.ред.), могу купить дорогущие кисти, хотя я даже не знаю, что с ними делать. Довольно часто в путешествиях беру с собой краски, акварельный дорожный блокнот и просто рисую то, что вижу вокруг. Но это настолько непрофессионально, что я никому свои творения не показываю, даже близким. Я не испытываю трепета к рисункам детей, которые делают свои первые творческие шаги с фломастером в руке. Понимаю, что это очень мило в моменте, но не хочу, чтобы этим был увешан мой холодильник. Такие ощущения у меня по отношению и к собственной, простите, живописи.