«Винзавод» выходит в город
Более 15 лет назад в опустевшие цеха и конторы бывшего винного комбината вблизи Курского вокзала ворвалось современное искусство. Причем в лице самых ярких на тот момент арт-галерей: XL, «Айдан», «Риджина».
Каково значение этого события? В какой точке своей истории арт-кластер «Винзавод» находится сейчас и в каком направлении будет двигаться дальше? На эти вопросы отвечает его основатель Софья Троценко.
Софья, оглядываясь назад, как вы оценивает этот 15-летний период и ваши достижения? Добились ли вы тех целей, которые перед собой ставили? Пришли ли вы туда, куда хотели?
Кажется, такой простой вопрос, но отвечать на него не просто. Когда мы впервые стали подводить итоги, а случилось это в 2017-2018 годах, к нашему 10-летию, – то поняли, что нам удалось достичь не только того, что мы задумали, но и того, чего мы даже не могли ожидать.
Мы предположили, что если собрать всех заметных участников современного творческого процесса в одном месте, то эта энергия сама по себе приведет к серьезным изменениям в современном искусстве – и с точки зрения его качества, и с точки зрения его восприятия.
И этот первый шаг вам явно удался.
Да! И эффект от него был масштабным. Вскоре стало понятно, что на стремительно формирующийся запрос не хватает качественного контента. «Винзавод» в первые десять лет был сосредоточен на этом запросе, например, мы стали первой институцией, где проходили открытые публичные лекции. Это когда приезжает всемирно известный театральный режиссер Роберт Уилсон, и весь Цех Белого забит до отказа.
Процесс развивался очень быстро, и у нас, и вокруг нас. В 2007-м, 2008-м появились и Премия Кандинского, и «Гараж», и новые галереи, и фонды. Винзавод стал участником во многих знаковых процессах, у нас проходила Премия Кандинского, спецпроекты второй Московской биеннале современного искусства и так далее.
Параллельно задумались о долгосрочной стратегии, а не только о событийной программе. Если помните, в середине 2000-х, в арт-рынке и современном искусстве понятие «молодой художник» отсутствовало: ты или был уже известным, и твои работы стоили дорого, или о тебе никто не знал. Мы запустили первый проект, направленный на поддержку именно молодых художников, хотя сегодня нас бы обвинили в эйджизме, но 15 лет назад, поверьте, в этом была острая необходимость.
В проекте «СТАРТ» свою карьеру начинало большинство из уже состоявшихся сегодня художников: Евгений Антуфьев, Ульяна Подкорытова, Антон Кушаев, Лиза Бобкова, Иван Горшков, Иван Новиков и многие другие. Из «СТАРТА» арт-индустрия буквально черпала новые имена.
Опыт этого проекта и собственная экспертиза подвели нас к запуску стратегического направления «Новые имена» – это инициативы различного масштаба, от микро-грантов до масштабных выставок, направленных исключительно на поддержку новых имен. Флагман направления – проект «Открытые студии», где художники, помимо рабочего пространства, имеют возможность работать с ментором, принимать участие в коллективных проектах, artist talks и мастер-классах.
Что происходило с просветительским направлением, открытые лекции продолжились?
Да, и стали одним из фокусом образовательных программ. От открытых лекций мы перешли к более узкопрофильным форматам Философского клуба, Лабораториям критики и журналистики и другим программам. Например, проект «Винзавод.Open», который показывал актуальные образовательные подходы в современном искусстве вне государственных вузов.
Вместе с тем мы столкнулись с проблемой тотальной нехватки профессиональных кадров: от технических специалистов и продюсеров до пиар-менеджеров и дизайнеров. И это также стало фокусом для наших интересов в программе лидерства Generation Art.
Образование и «Новые имена» – в основном в этих двух направлениях и формировалась наша программа к моменту прихода пандемии, когда изменились абсолютно все форматы работы культурных институций и потребовались новые варианты для работы с аудиторией.
И, как мы видим, кризис не закончился с пандемией, поэтому процесс корректировки стратегий происходит в постоянном каждодневном режиме, что, с одной стороны, закаляет, а с другой – тормозит долгосрочные планы.
Каковы ваши приоритеты сегодня?
Направление «Новые имена», поддержка арт-индустрии в направлении Арт-рынок и Urban + Art. Эти три направления будем развивать в ближайшие пару лет. Мы поддержали во время пандемии идею создания «Ассоциации галерей» (АГА). Именно АГА сегодня занимается системными изменениями в области искусства и такими вопросами, как кодекс этики, договорные отношения между участниками арт-рынка, вопросы ценообразования, просветительские образовательные форматы.
Становление рынка современного искусства в Москве происходило на ваших глазах и с вашим непосредственным участием. Впору писать историю. Но пока она еще не написана, какие изменения вы бы могли назвать принципиальными?
Я наблюдаю эту ситуацию не столько по «Винзаводу», сколько по тем программам, которые запускаем в регионах. Сейчас там происходят процессы, аналогичные тем, что происходили у нас лет восемь-десять назад. Появились самоорганизованные сообщества, большое количество художников, которые образуют и формируют между собой горизонтальные связи. Эти самоорганизации становятся местами силы, точками притяжения для развития искусства. Открывают арт-пространства, мастерские, резиденции, и это лично для меня очень важно.
Когда мы начинали, самое сложное было переломить страх перед современным искусством. У многих это вызывало паническую реакцию, все боялись провокаций и ждали негатива. Только последние лет восемь ситуация стала меняться, и эта отрицательная коннотация почти сошла на нет.
А кто сегодня покупает современное искусство?
До недавнего времени я видела молодых людей, у которых, как правило, свои, а не родительские бизнес-проекты, стартапы. Они учились за рубежом или работали в крупных международных компаниях. Они увлечены современным искусством как естественной частью жизни, ездят на международные ярмарки, знакомятся с художниками. В отличие от коллекционеров нулевых годов стараются очень хорошо разобраться в том, что покупают, и делают свой выбор осознанно, а не потому, что так им подсказал дилер.
Но ситуация меняется, и в этот переходный период портрет коллекционера нового поколения не очевиден. Посмотрим.
Пятнадцать лет назад вы задались целью сделать современное искусство естественной частью жизни Москвы, а теперь стремитесь «легализовать» уличное искусство? Я имею в виду направление Urban + Art и биеннале «Артмоссфера».
Для нас коммуникация современного искусства и города очевидна. Выход в город важен и с точки зрения популяризации искусства, и с точки зрения просвещения. Впервые большая часть объектов биеннале находится в открытом городском пространстве, включая первую легальную уличную галерею «Нетстен» по пути от метро до ЦСИ Винзавод.
«Нетстен» – наша особая гордость, он реализуется с Москомархитектурой, при поддержке РЖД и отлично иллюстрирует возможный формат диалога с городом. Мы предлагаем именно такого уровня проекты, которые позволяют современному искусству и стрит-арту органично интегрироваться в городскую среду.
Это не так просто, в том числе и на законодательном уровне, где возможно появление либо объектов монументального искусства, либо объектов благоустройства. Все то, что нам пришлось согласовывать как проекты, например, в рамках биеннале «Артмоссфера», происходило через Департамент жилищно-коммунального хозяйства. У Москвы нет ни отдельной экспертизы по этому поводу, ни отдельной комиссии. По большому счету паблик-арт и уличное искусство легально появиться не может. Разговор об этом только начинается и биеннале, как мне кажется, открыл его на отличном уровне.
