«Фильм, который жалит как пощечина»
История первого советского оскароносца «Разгром немецких войск под Москвой»
Принято считать, что первым советским фильмом, получившим «Оскара», стала «Война и мир» Сергея Бондарчука (1969 г.). Однако за много лет до этого, в 1943 г. и в разгар Второй мировой войны, статуэтку за лучший документальный фильм получили создатели «Разгрома немецких войск под Москвой».
Рассказывающая об этих событиях историческая драма «Первый «Оскар» Сергея Мокрицкого (известен по фильмам «Битва за Севастополь», «Черновик»), премьера которой в России состоялась 21 апреля, по итогам первого уикенда стала лидером отечественного кинопроката. С 21 по 24 апреля в кинотеатрах страны ее посмотрели, по данным отраслевого издания «Бюллетень кинопрокатчика», почти 105 000 россиян, сборы составили 31,6 млн руб. Сейчас касса кинокартины составляет, по данным ЕАИС государственного Фонда кино, почти 67 млн руб.
«Надо сделать хороший фильм»
Снимать войну советские кинематографисты начали с первых ее дней: уже в июне 1941 г. многие операторы были отправлены на фронт. И вскоре на экранах кинотеатров появились кадры военной хроники, которые демонстрировались в новостных киножурналах перед фильмами.
Осенью 1941 г. немецкие войска все ближе подбирались к Москве, и к ноябрю все киностудии столицы были эвакуированы. В городе осталась лишь относительно небольшая группа кинематографистов, которая под руководством документалиста Леонида Варламова выпускала киножурнал «На защиту родной Москвы». Некоторые фрагменты этого еженедельника потом были использованы в фильме «Разгром немецких войск под Москвой».
В случае победы в битве за Москву подробный и выразительный кинодокумент об этом событии мог бы стать отличным инструментом пропаганды – и в СССР, и за границей. В конце ноября, в разгар сражения, Сталин вызвал к себе председателя комитета по делам кинематографии Ивана Большакова и дал задание: «На днях наша армия переходит под Москвой в контрнаступление. Мы собираемся нанести немцам удар огромной силы. Думаю, что они его не выдержат и покатятся назад... Надо все это заснять на пленку и сделать хороший фильм».
«Разгром немецких войск под Москвой» был снят в декабре – январе силами трех десятков операторов (не все они были указаны в титрах) и под руководством режиссеров-документалистов Ильи Копалина и Леонида Варламова. Режиссеры разработали примерный план, все операторы были распределены по линии фронта и получили указания, кто, где и что снимает. Каждый день они привозили в студию отснятый материал, готовили аппаратуру и пленку и вновь уходили на позиции.
После войны
После окончания Второй мировой фильм пал жертвой политики: началась холодная война, и к любому фильму, связанному с Советским Союзом, в США теперь относились с подозрением.
Состоявший в американской компартии сценарист Альберт Мальц в 1947 г. стал одним из легендарной «голливудской десятки» – десяти кинематографистов, отказавшихся давать показания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. В итоге он попал в черный список Голливуда, за «неуважение к суду» был приговорен к году тюремного заключения и на несколько лет потерял возможность полноценно работать.
Пострадал от «охоты на ведьм» и актер Эдвард Дж. Робинсон. Никогда не бывший коммунистом, Робинсон активно выступал в поддержку демократических прав и отказывался критиковать Советский Союз, в котором продолжал видеть союзника США в борьбе с фашизмом. Однако в те непростые времена активисты, критикующие Гитлера и при этом не критикующие Сталина, вызывали подозрение в коммунистических симпатиях. Актера трижды вызывали в Комиссию по расследованию антиамериканской деятельности, где он под угрозой внесения в черный список дал показания, назвав несколько имен окопавшихся в американской киноиндустрии сторонников большевизма (в том числе, кстати, и имя Альберта Мальца). После этого ему на много лет перестали предлагать главные роли: одни видели в нем левака, другие – доносчика.
В обстановке маккартизма «Москва наносит ответный удар» выглядел коммунистической агиткой со Сталиным на трибуне. Прокатная компания Republic Pictures исключила его из списка своих предложений, и он уже не имел ценности для переиздания.
В СССР в послевоенные годы о коллаборации с Голливудом тоже предпочитали не вспоминать. И тот факт, что именно «Разгром немецких войск под Москвой» стал первым советским фильмом, получившим престижную американскую кинонаграду, оказался почти забытым.
Сотни запечатленных фактов нужно было уложить в лаконичное и законченное высказывание, поэтому упор делался на емкость образов и эмоционально насыщенные сцены. Наступление советской армии, эффектные кадры с лыжниками-десантниками в белых маскхалатах, панорама брошенной немецкой техники. Картины военных побед сменялись демонстрацией причиненных войной несчастий: страшные сцены с убитыми мирными жителями, раскачивающимися на виселицах трупами, сожженными телами. Были показаны разрушенные объекты культурного наследия: Новоиерусалимский храм и дом, в котором жил Чехов, в Истре, Ясная Поляна в Тульской области. Все это вызывало живейший отклик у зрителя.
Общие планы движения вооруженных человеческих масс чередовались с крупными планами лиц – солдат, рыдающей над телом убитой дочери женщины, пленных немцев, – показывая, как большая история отражается в маленьком простом человеке. Были в фильме и постановочные сцены, снятые на военном полигоне, – такой прием был обычным для военных документалок, при создании которых обстоятельства порой заставляли прибегать к реконструкции событий.
Фильм позволил вблизи увидеть лицо войны. Сегодня, когда у каждого есть камера в телефоне, мы имеем возможность с ужасом всматриваться в это недоброе лицо, просто зайдя в интернет. Но в то время «Разгром немецких войск под Москвой» стал одним из первых кинодокументов такой силы. Показывая трупы и разрушения, фильм утверждал недопустимость войны и абсолютную ценность человеческой жизни. И хотя закадровый голос настойчиво призывает к беспощадной мести, пленные немцы там, в общем, не выглядели монстрами – такие же простые люди, испуганные, растерянные. Впрочем, такой гуманистический посыл в то время был неактуален – гораздо важнее было показать, что советская армия может дать достойный отпор.
18 февраля 1942 г. «Разгром немецких войск под Москвой» вышел в московских кинотеатрах, и в первый же день его посмотрело более 80 000 человек. Вскоре было изготовлено 800 копий (крупный тираж), чтобы показать фильм по всей стране и за рубежом.
Русская тема в Голливуде
В условиях формирования антигитлеровской коалиции было решено показать «Разгром немецких войск под Москвой» аудитории стран-союзников. Советскому Союзу важно было наглядно продемонстрировать миру, что его армия способна бить немцев. Американскому же руководству нужно было убедить своих граждан, что советские люди – не коммунистические чудовища, а жертвы гитлеровской агрессии и что СССР достоин стать союзником в войне.
Несмотря на господствовавший в США 1930-х гг. страх перед «красной угрозой», советское кино было знакомо американскому зрителю. Его дистрибуцией занималась основанная в 1927 г. компания Amkino, которую в 1940 г. заменила компания Artkino: благодаря этим организациям в США можно было увидеть и «Броненосец «Потемкин», и «Александра Невского».
Со своей стороны и Голливуд проявлял стойкий интерес к загадочным русским. В 1930-е гг. в США снимались фильмы про персонажей российской истории (к примеру, «Красная императрица» 1934 г. с Марлен Дитрих, «Распутин и императрица» 1932 г. с Лайонелом и Этель Бэрримор), экранизировалась русская классика («Анна Каренина» 1935 г. с Гретой Гарбо). Во многие фильмы, действие которых никак не связано ни с Российской империей, ни с СССР, тем не менее вводились русские персонажи. Иногда это были главные герои, как, например, балерина Грушинская в исполнении Греты Гарбо в фильме «Гранд-отель» (1932 г.). Но обычно это были фигуры второго плана, чаще всего – «русские чудаки», mad russians, образ которых был популярен в Голливуде предвоенного десятилетия и которые изображались неизменно с нежной симпатией. На эти роли – чудаковатых балетмейстеров («С собой не унесешь» Фрэнка Капры, 1938 г.), чрезмерно эмоциональных троцкистов («Неприятности в раю» Эрнста Любича, 1932 г.) и всяких добродушных горемык (тут можно вспомнить Бориса из «Дестри снова в седле» Джорджа Маршалла, 1938 г.) – нередко брали актеров российского происхождения, к примеру Мишу Ауэр и Леонида Кински.
Своеобразным апофеозом этого отнюдь не враждебного интереса Голливуда к русским в предвоенное десятилетие стал знаменитый фильм Эрнста Любича «Ниночка» (Ninotchka, 1939 г.) – про то, как русская большевичка Нина Якушова (все та же Грета Гарбо) приезжает в Париж и влюбляется в персонажа Мелвина Дугласа.
Теперь же американскому зрителю предстояло увидеть советских людей уже другими глазами.
«Москва наносит ответный удар»
Выпуском «Разгрома немецких войск под Москвой» в Соединенных Штатах руководила компания Artkino. Чтобы прокат был более успешным, нужно было адаптировать фильм под американскую публику. Картину, во-первых, перемонтировали, чтобы придать ей повествовательную структуру, более привычную для голливудского зрителя. Во-вторых, ее переозвучили: изменили музыкальное оформление, полностью переписали закадровый текст. И, наконец, громоздко-торжественное название «Разгром немецких войск под Москвой» поменяли на коммерчески более привлекательное – «Москва наносит ответный удар» (Moscow Strikes Back).
Адаптацией занялись известный голливудский монтажер и кинохудожник Славко Воркапич и сценаристы Альберт Мальц, Эллиот Пол и Джей Лейда (последние двое не указаны в титрах). Мальц был писателем левых политических взглядов (член компартии США с 1935 г.), который лишь недавно начал писать для Голливуда, а впоследствии работал над многими знаменитыми картинами, например «Плащ и кинжал» 1946 г. с Гэри Купером и «Два мула для сестры Сары» 1970 г. с Клинтом Иствудом. Писатель и журналист Эллиот Пол дружил с Джеймсом Джойсом и Гертрудой Стайн и прославился книгой о гражданской войне в Испании. А интеллектуал и киноавангардист Джей Лейда с 1933 по 1936 г. жил в Советском Союзе, где изучал опыт русского революционного авангарда и участвовал в съемках фильма Сергея Эйзенштейна «Бежин луг».
Над новым музыкальным оформлением работал Дмитрий Темкин – выпускник Санкт-Петербургской консерватории, в начале 20-х эмигрировавший из советской России и ставший одним из самых известных композиторов голливудского кино 1930–1960 гг. Закадровый голос в американской версии фильма принадлежит актеру Эдварду Дж. Робинсону – голливудской звезде первой величины, выступавшему в амплуа жестких парней и известному своей активной антинацистской позицией. Его портрет появлялся во вступительных титрах и был вынесен на афишу, что должно было повысить привлекательность картины для зрителя.
Американская версия фильма начинается с отсутствующего в оригинале «мирного» пролога, показывающего состоявшийся в августе 1939 г. молодежный праздник на Красной площади. Картины мирной жизни должны были помочь зрителю соотнести себя с жителями СССР и показать, что между американцами и «загадочными русскими» немало общего. Общие стандарты красоты (закадровый голос восхищается красотой девушек-физкультурниц). Похожие танцы (показанный в фильме азиатский танец Робинсон называет «джайвом в монгольском стиле»). Робинсон умиляется бойкому мальчонке, шагающему по Красной площади, и называет его почему-то Мишей.
Комментарий дает пояснения, знакомит зрителя с реалиями советской жизни и помогает ему в них сориентироваться. Молодежный праздник из пролога сравнивается с американским Днем труда, 7 ноября – с Днем независимости. Советские партизаны – с героями Войны за независимость США. Робинсон апеллирует к русской классике, иронично замечая, что «если бы нацисты читали «Войну и мир», то заранее знали свою судьбу». Все это сообщало американской публике, что советские люди – не дикие варвары с востока и не безумные чудаки, а такие же люди, «как и мы».
Высокое искусство пропаганды
Право на прокат «Москва наносит ответный удар» получила Republic Pictures – небольшая, но важная для истории Голливуда компания, которая специализировалась прежде всего на вестернах и сыграла важную роль в карьере главного киноковбоя всех времен Джона Уэйна. Впервые в США фильм был показан 15 августа 1942 г. в кинотеатре «Глобус», а спустя полтора месяца, 1 октября, вышел в широкий прокат.
Реакция прессы была восторженной. «Нью-Йорк Таймс» пела картине дифирамбы: «Этот фильм нельзя описать обычными словами рецензента. Это фильм, от которого сжимаются кулаки и сердце наполняется гневом, который жалит как пощечина». Газета восхищалась «величием сердца людей, которые в тот день, 6 декабря, остановили танки вермахта и закрыли врата Москвы от нацистского нашествия. Что этот момент означал для стратегии наций, покажет только история, но что он значит с точки зрения человеческих существ, достигших невероятного апогея самопожертвования, крови и героизма, «Москва наносит ответный удар» показал сокрушительно и бесповоротно на все времена».
Боб Уайлд в газете Motion Picture Herald рассказывал, что «просмотр прошел при полном молчании переполненного зрителями зала. Публика сидела затаив дыхание до последнего кадра, а затем раздался гром аплодисментов». Джон Г. Макмонус в Post Meridium писал: «Если я скажу, что «Москва наносит ответный удар» – самый волнующий из всех современных военных фильмов, это будет слишком слабо сказано. <...> Этот фильм вызывает желание вскочить со своего места в зрительном зале и присоединиться к рядам борющихся на экране, чтобы раз и навсегда стереть с лица земли дегенеративность и бессмысленную жестокость нацизма». А Элтон Кук в World-Telegram советовал: «Прежде чем американские пропагандисты приступят к производству своих военных картин и пошлют голливудских операторов на фронт, им следует посмотреть и изучить этот фильм».
В 1942 г. «Москва наносит ответный удар» получил приз нью-йоркских кинокритиков, а в 1943 г. – «Оскара» за лучший документальный фильм. Вместе с советской картиной эту премию получили еще три фильма, тоже посвященные войне: «Битва за Мидуэй» Джона Форда, «Кокода фронтлайн» Кена Холла и «Прелюдия к войне» Фрэнка Капры. Церемония проходила в аскетичной обстановке военного времени. Режиссеры Копалин и Варламов не присутствовали, и статуэтку вручили представителю советской дипмиссии Леониду Антонову.
В Великобритании фильм вышел в версии, более близкой советскому оригиналу и с музыкой композитора Артура Блисса. Всего картину посмотрело 16 млн американских и британских зрителей в 1500 кинотеатрах.
Позже материалы фильма были использованы в «Битве за Россию» Фрэнка Капры и Анатоля Литвака – пятом из семи документальных фильмов «Почему мы сражаемся», сделанных по заказу правительства США, чтобы объяснить американским солдатам и налогоплательщикам, почему США вступили в войну. После окончания войны кадры из «Разгрома...» были показаны на Нюрнбергском процессе в качестве свидетельства военных преступлений немецкой армии.