КАРТИНА МИРА: Карта ценностей

Жители Дании и Исландии похожим образом отвечают на вопросы о семье, образовании и взаимоотношениях мужчины и женщины. И жизнь в их государствах устроена похожим образом, и зарабатывают они сравнимые – хорошие – деньги. Жители Алжира и, например, Бангладеш тоже между собой похожи в том, как отвечают на вопросы, и в том, как живут, – и те и другие бедно. Нематериальное – то, во что мы верим, то, что ценим,– связано с материальным, в частности с экономикой и государственным устройством. С этим трудно спорить. Но спор уже сотни лет идет о том, что идет за чем – развитие экономики меняет сознание (как считал Карл Маркс) или сознание и ценностные установки меняют экономику (как считал Макс Вебер, писавший о протестантской этике).

Очень весомую реплику в этот спор внесли профессор социологии Мичиганского университета Рональд Инглхарт и Кристиан Вельцель из Университета Бремена. Весомость вклада в том, что их новая книга “Модернизация, ценностные изменения и демократия” (Ronald Inglehart, Christian Welzel. Modernization, Cultural Change and Democracy) – не философский трактат, а обобщение огромного количества социологических данных. Опросы проводились в 1981, 1990, 1995, 1999 и 2006 гг. (результаты последнего этапа обрабатываются) в рамках глобального проекта World Values Survey, который охватывает десятки стран мира и, как пишут авторы, более 85% населения земли. Исследователи в ходе опросов стремились выйти на понимание ценностей, базовых для каждой страны: кто “главнее” – мужчина или женщина, что важнее – заработок или самореализация и т. п. Обобщив эти данные, авторы построили “культурную карту мира” (см. диаграмму), на которой наглядно показали установленную ими взаимосвязь между ценностями, экономикой и политикой. (О том, что к подобным замерам нужно относиться с долей иронии, см. колонку Джона Кэя на этой странице.)

Инглхарт и Вельцель говорят, что в процессе развития преобладающие взгляды меняются – причем определенным и предсказуемым образом. Сначала экономика тянет за собой культурные перемены, а потом ценности начинают менять экономику и политику. Экономическое развитие приводит к смене ценностей от традиционных (религиозных) к внерелигиозным (тут прав Маркс). Это “индустриальный этап” модернизации: новые технологии дают человеку ощущение более полного контроля над окружающим миром. В результате Бог и семья теряют центральное положение в картине мира. Прохождение индустриального этапа и отказ от традиционных ценностей не гарантируют демократического устройства. “Секулярные убеждения не менее догматичны, чем религиозные, – пишет Инглхарт, – они могут оправдывать и неограниченную политическую власть, как это было с фашизмом и коммунизмом”.

На “постиндустриальном этапе” модернизации процесс идет иначе: рост доходов начинает менять ценности от “ценностей выживания” к “ценностям самовыражения”. Культура становится определяющим фактором – и тут уже больше прав Вебер, веривший в важность культурной установки для развития. Обеспечив себя, ощутив “экзистенциальную уверенность”, человек стремится уже не просто зарабатывать (“ценности выживания”), а зарабатывать так, чтобы это было интересно, т. е. преобладающими становятся “ценности самовыражения”. Когда общество уходит от модели выживания, меняются и другие взгляды. Например, больше людей начинают высказываться в пользу частной, а не государственной собственности на предприятия; чаще говорят, что образование и работа равно важны и для мужчины, и для женщины. Есть связь и между ценностями и политическим устройством: среди стран, где распространены “ценности самовыражения”, нет ни одной диктатуры.

Таким образом внизу слева (в “бедной” части карты ценностей) оказываются Зимбабве и Марокко – страны, для которых характерны традиционализм и ценности выживания. Напротив – в “богатой” верхней правой части, т. е. высоко и по шкале рациональности, и по шкале самовыражения, – находятся Швеция, Норвегия, Нидерланды. Россия расположена в малосимпатичном левом верхнем углу, там, где традиционные ценности уже преодолены, а стремления к самореализации еще нет. Но это Россия 1999 г. Данные за 2006 г. будут обрабатываться еще около года, и на карте они не учтены. Социологи из компании “Башкирова и партнеры”, которые проводят российскую часть исследования World Values, говорят, что признаки движения от модели выживания к модели самореализации есть, но о том, насколько сильны эти изменения, говорить рано.