Ник Клегг: "Я стал либералом не в библиотеке, а за обеденным столом, в машине, в парке"

Завтра в Великобритании пройдут выборы в парламент. Страна затаила дыхание в ожидании итогов. Ведь по предварительным оценкам, результат может получиться редким для страны: будет сформирован так называемый «подвешенный парламент», когда ни лейбористы, ни консерваторы не могут получить большинство мест в палате общин. Все внимание приковано к либеральным демократам и их лидеру – Нику Клеггу.

16 апреля в Великобритании впервые в истории страны прошли предвыборные теледебаты. По итогам зрительского голосования на телеканале ITN Клегг получил 40% голосов, обойдя главу консерваторов Дэвида Кэмерона и действующего премьера, лейбориста Гордона Брауна. После вторых теледебатов, состоявшихся 23 апреля, разные социологические службы назвали разных победителей: лидер то ли Клегг, то ли Кэмерон. На третьих, 29 апреля, победа досталась Кэмерону, Клегг дышал ему в затылок.

Теперь задача Клегга – показать такие же результаты на выборах. Ведь партия, получившая наибольшее число мест в парламенте, сформирует новое правительство. А в «подвешенном парламенте» лидером станет тот, кого поддержит Клегг.

НА ЧЕТВЕРТЬ РУССКИЙ

Клегг родился 7 января 1967 г. в городе Чэлфонт-Сент-Жиль (Бакингемшир, Великобритания). У него два брата и сестра. Отец Клегга – финансист. Сейчас ему больше семидесяти, но он все еще работает председателем United Trust Bank, пишет блог Четвертого канала Великобритании FactCheck («Проверка фактов»). Ник Клегг на четверть русский. Бабушка Клегга Александра Муллен вместе с другими аристократами бежала из Санкт-Петербурга после революции, пишет ВВС. Она была дочерью Игнатия Закревского, обер-прокурора Первого департамента Сената.

Daily Telegraph утверждает, что дальняя родственница Клегга по отцовской линии – легендарная баронесса Мура Будберг, в девичестве Мария Закревская, шпионка, гражданская жена Максима Горького, агента английских спецслужб Роберта Брюса Локкарта и писателя Герберта Уэллса.

Мать Клегга – голландка, урожденная Элали Херманс ван ден Валль Баке – родилась в Индонезии, где работали ее родители. В шесть лет вместе с ними она попала в японский концлагерь. После окончания Второй мировой семья вернулась в Нидерланды, но уже в 1956 г. переехала в Лондон. Клегг вспоминает, что именно она повлияла на его политические взгляды: «Я стал либералом не в библиотеке, а за обеденным столом, в машине, в парке, в разговорах с моей мамой».

Клегг учился в Вестминстерской школе – одном из лучших государственных образовательных учреждений. Друзья вспоминают его как прыщавого и уверенного в себе подростка с тонким чувством юмора, который стремился к популярности, играя в школьной театральной самодеятельности. Его школьное прозвище было Clog («деревянный башмак») из-за нидерландских корней его матери.

ЖУРНАЛИСТ

Клегг изучал антропологию в Кембридже. В студенческие годы Клегг увлекся горными лыжами и альпинизмом и даже работал лыжным инструктором в Австрии. Отличная учеба в Кембридже помогла ему выиграть грант на обучение в Университете Миннесоты, где он в 1989–1990 гг. разбирался в хитросплетениях политической философии зеленых. А заодно окунулся в ночную жизнь большого города. На одной из фотографий того времени можно увидеть Клегга с другом Марселем Теру переодетыми в женщин – такова была идея очередной вечеринки.

Еще в Кембридже Клегг попробовал себя в роли писателя. Написанная им повесть была откровенно плоха, позднее признавался Клегг. Проба пера в журналистике оказалась куда удачнее. Может быть, сказались гены: его дед работал журналистом British Medical Journal. В Нью-Йорке Клегг стажировался у знаменитого американского публициста Кристофера Хитченса в журнале левого толка The Nation. У него Клегг учился побеждать в дискуссиях. «Это выдающийся спорщик, из разряда сумасшедших гениев», – приводит слова Клегга ВВС. Позже, будучи членом Европейского парламента, Клегг вел колонку в интернет-версии Guardian.

В 1992 г. Клегг окончил Европейский колледж в Брюгге. А в 1993 г. он выиграл только что учрежденную премию Financial Times David Thomas Prize, названную так в честь журналиста, погибшего в 1991 г. в Кувейте. Наградой оказалась командировка в Венгрию, откуда Клегг написал ряд статей о массовой приватизации.

ГРОЗА КАКТУСОВ

Карьера Клегга начиналась под знаком тори. Еще в Кембридже Клегг вступил в ряды консерваторов. А когда командировка в Венгрию кончилась, лорд Каррингтон – сосед семьи Клегов и бывший министр иностранных дел – посоветовал другому известному вельможе, члену торговой комиссии ЕС сэру Леону Бриттену, взять многообещающего молодого человека на работу в Брюсселе. Клегг контролировал поступление гуманитарной помощи и принимал участие в переговорах о вступлении в ВТО с Россией и Китаем.

К тому времени будущий лидер либерал-демократов отлично изъяснялся на французском, немецком, голландском и испанском. Последний язык, рассказывает Клегг, он выучил, чтобы ухаживать за своей будущей женой, юристом Мириам Гонсалес Дюрантес. Они познакомились в Европейском колледже, а поженились в 2000 г. в Испании.

Одетый с иголочки бывший капитан кембриджской теннисной команды, уверенный в себе и разбирающийся в особенностях различных культур, Клегг был как будто создан, чтобы стать идеальным евробюрократом. Единственным пятном на безупречной биографии молодого человека были трения с немецкой полицией, после того как, находясь по студенческому обмену в Мюнхене, 16-летний юноша с приятелем сожгли дотла оранжерею своего преподавателя вместе со всей бережно собираемой коллекцией кактусов. Сам Клегг клянется, что сделано это было в сильном подпитии. При попытке рассмотреть растения при свете спички одно из них красиво заполыхало, так что юнцы решили поджечь еще парочку. Инцидент попал на первую полосу местной газеты, поджигатели отделались общественными работами по уходу за парками.

Я ИЗ ДРУГОГО ПЛЕМЕНИ

К горю всех консерваторов, лорд Бриттен решил принять участие в судьбе своего подчиненного и отговорил Клегга от бюрократической карьеры. «Он умен и умеет ладить с людьми, – говорит лорд Бриттен. – Он создан для того, чтобы заниматься политикой. Я преуспел в том, чтобы убедить его в этом. Но не смог убедить его стать консерватором». «Ник сказал просто: консерваторы – люди не моего племени», – вспоминает один из его брюссельских друзей. Бриттен объясняет случившееся тем, что Клегг – сторонник объединенной Европы, что плохо вяжется с присущим консерваторам евроскептицизмом.

В 1999 г. Клегг становится депутатом Европарламента от центральных графств Англии (East Midlands) и заодно первым либеральным членом какого-либо парламента от этого региона начиная с 1930 г., чем Клегг гордится. В Европарламенте будущий лидер либерал-демократов стал активным участником кампании за парламентскую реформу, в том числе за большую прозрачность, подотчетность и уменьшение расходов. Клегг стал спикером либералов по вопросам занятости и промышленности, а еще разрабатывал закон об антимонопольных мерах на телевидении.

«Как депутату Европарламента, мне приходилось много путешествовать, – пишет Клегг в автобиографии. – Это трудно было совмещать с семьей». Так что в 2004 г. Клегг не стал переизбираться на второй срок и попытался уйти в бизнес. Восемь с половиной месяцев Клегг работал на европейскую лоббистскую фирму GPlus, утверждает блог Четвертого канала Великобритании FactCheck. Он продвигал интересы британского нефтегазового гиганта BG Group и прокатчика автомобилей Hertz.

НАГРАДА ЗА ВЕРНОСТЬ

Но страстью Клегга была все-таки политика. В 2005 г. он снова идет на выборы – уже поближе к дому – и становится членом британского парламента от округа Шеффилд. В поисках популярности среди соотечественников Клегг протестовал против ненужного и чрезмерного вмешательства, как он это назвал, государства в частную жизнь, например против банков данных с информацией о ДНК граждан и других антитеррористических мер. Он поддерживал хорошие отношения с первыми лицами партии. Что, правда, не помешало ему стать одним из 25 парламентариев, отказавшихся признавать власть лидера партии Чарльза Кеннеди после обвинения его в алкоголизме.

Кеннеди был вынужден подать в отставку. Но на партийных выборах Клегг отказался выдвигать свою кандидатуру, заявив о поддержке Мензиса Кэмпбелла. И сдержал слово, что выгодно отличило его от другого влиятельного либерал-демократа, Криса Хуна, упорно рвущегося к власти в партии. Хун тоже обещал не участвовать в избирательной гонке, но соблазн оказался слишком велик.

В октябре 2007 г. Кэмпбелл ушел в отставку и в благодарность за верность приложил все усилия, чтобы на партийных выборах победил Клегг. Тот обогнал Хуна всего на 1% и с минимальным разрывом отобрал у Дэвида Кэмерона титул самого молодого партийного лидера Великобритании: Кэмерон старше Клегга на три месяца. До последнего времени Клегга порой называли клоном Кэмерона – уж слишком на первый взгляд похожа судьба этих политиков.

МАЛЬЧИК ИЗ ХОРА

Клегга пресса называет инфантильным на вид. The Sunday Times иронизирует, что у Клегга «лицо мальчика из церковного хора». На подобные высказывания Клегг ответил на страницах журнала The Economist: «Мне 43 года, около 6 футов роста, и улучшить это я никак не могу» – подразумевая, что возраст и стать исправить невозможно.

Он охотно и по малейшему поводу улыбается. У него дружелюбное, открытое лицо, держится он так тепло и уверенно, что быстро начинает вам нравиться, пишет Daily Еxpress. В телеинтервью он, бывает, нервничает и слегка морщит лоб, как кролик, внезапно попавший под свет софитов. Эта слабость только добавляет ему очарования в глазах зрителей, отмечает газета.

Клегг хорошо знает, какие высказывания подходят современному политику. В 2008 г. журналист издания GQ спросил Клегга, много ли было у него женщин: «Скажем, 10, 20 или 30?» «Не более 30... Куда меньше этой цифры», – мгновенно среагировал Клегг и заработал дополнительные очки. Традиционно политики в ответ на такой вопрос отмалчиваются или пускаются в долгие туманные рассуждения.

Клегг с удовольствием рассказывал журналистам о студенческих кутежах и бросал интригующие намеки (так, на вопрос, пробовал ли он наркотики, Клегг ответил: «Я собираюсь обойти это молчанием. Единственная вещь, в которой я согласен с Дэвидом Кэмероном, – политики имеют право на частную жизнь до того, как они занялись политикой»).

Его заявление, что он не верит в бога, обошло почти все британские СМИ. Судя по результатам теледебатов, подобное признание едва ли повредило Клеггу. Позже он уточнил, что «крайне уважает верующих католиков», что его жена – католичка, а детей они воспитывают в приверженности католицизму. Месяцем ранее, кстати, Тони Блэр отказался подробно говорить о вопросах веры из опасения, что ему навесят ярлык ненормального.

ПЕРЕМЕНЫ – ВСЕМ!

Но несмотря на все скандальные откровения, 43-летний политик оставался в тени своих политических конкурентов. Все изменили теледебаты, пишет Financial Times. На них Великобритания вдруг разглядела нового кандидата, и началась настоящая клеггомания.

FT объясняет успех Клегга тем, что британцы устали от скандалов, сотрясающих традиционных британских политических тяжеловесов – консерваторов и лейбористов. В том числе от поднявшегося в прошлом году шума вокруг суточных, которые члены парламента незаконно выписывали себе из бюджета – т. е. из денег налогоплательщиков. Клегг символизирует для Великобритании перемены. «Не позволяйте никому убедить себя в том, что на этот раз ничего не может быть иначе. Может!» – говорит он. Предвыборный лозунг Клегга – «Перемены, которые работают на вас. Строя благополучное будущее». Это похоже на обамовское: «Перемены, в которые мы можем поверить», а еще является соединением слогана лейбористов «Благополучное будущее для всех» и консерваторов – «Год перемен».

Даже манера Клегга одеваться являет собой некую середину между стилями «костюм как доспех» Брауна и поклонника Савил-Роу (улица в Лондоне, известная своими ателье) Кэмерона, пишет модный обозреватель FT Ванесса Фридман. Клегг предпочитает одеваться традиционно, неприметно и, похоже, в готовое платье. Он носит белые или голубые рубашки, темный костюм, не признает ткань в тонкую полоску, выбирая либо бренд Jaeger, либо Paul Smith.

Клегг активно критикует политику обеих партий. Он твердит избирателям: «Если вы действительно хотите попробовать что-то другое и чувствуете, как и я, что постоянная смена лейбористов на консерваторов и наоборот – причина того, что все у нас идет наперекосяк, того, что мы позволили банкам выйти сухими из воды, того, что в государственных финансах воцарилась полная неразбериха, того, что мы втянуты в войну в Ираке, того, что государство назойливо лезет в нашу жизнь, того, что мы недоплачиваем пенсионерам, – в таком случае я говорю: давайте попробуем все изменить!».