Зонги Большому

Гастроли театра «Реал» приурочены к году Испании в России, но состоялись бы и без него – поскольку творческий обмен между испанским театром и Большим уже набрал обороты, а произошло это потому, что Жерару Мортье, с недавних пор руководящему мадридской оперой, весьма понравился «Евгений Онегин», поставленный в Большом театре режиссером Дмитрием Черняковым. Впоследствии Мортье посмотрел в Большом еще две оперы – «Воццека» и «Дон Жуана», которые поставил все тот же Черняков, и теперь может констатировать: то, что ныне происходит на главной российской сцене, стало художественной новостью и для Европы.

Оперу «Возвышение и падение города Махагони», ставшую первым проектом интенданта Мортье в Мадриде, сам он сравнивает с «Воццеком» Берга, с недавних пор знакомым и нашему зрителю. Оба шедевра появились примерно в одно время («Махагони» был поставлен в 1927 г. в виде скетча, в 1930-м – в виде полнометражной зонгшпиль-оперы), но если новаторство Берга осуществляет себя в высокой сфере, то Вайль, подначиваемый дерзким Бертольтом Брехтом, не побоялся скрестить достижения немецкого экспрессионизма с кабаретной стилистикой. Самый знаменитый зонг из оперы – «Алабама» – прочно вошел в поп-культуру, почти как «Мекки-нож» из «Трехгрошовой оперы». Вместе с тем Вайль хотел, чтобы оперу исполняли певцы с большими вагнеровскими голосами, и из Мадрида к нам приедут как раз такие – тенор Михаэль Кениг (по мнению Мортье, лучший сегодня Лоэнгрин), две тяжелые сопрано – чернокожая канадка Миша Брюггергосман и американка Джейн Хеншель, а также знаменитый черный бас-баритон Уиллард Уайт. Спектакль обязан получиться нескучным: все женщины – шлюхи, все мужчины – искатели удовольствий или беглые жулики. Пафос, конечно же, антибуржуазный: в городе Махагони разрешено все, запрещено только не иметь денег.

Денег на постановку у Мортье на этот раз было немного, поэтому знакомая нам группа «Фура дель Бауш» обязана была проявить творческую фантазию. Дирижера из Мадрида нам тоже привезут знакомого – это Теодор Курентзис.