В Сколково не загоняют, а ограничивают доступ

Проект «Сколково» набирает обороты. Президент внес в Государственную думу проекты двух законов, обеспечивающих создание и функционирование одноименного инновационного центра. В деловых изданиях организуются специальные тематические рубрики, а рунет полнится ссылками на существующий пока лишь виртуально «город будущего» (Google.Ru дает примерно 640 000 ссылок, а более патриотически ориентированный «Яндекс» – и вовсе порядка миллиона).

От желания бросить все и записаться добровольцем на ударную стройку или по крайней мере вложить свои сбережения в лотерею ОСОМОВИНЦа (Общества содействия модернизации в отдельно взятом инновационном центре) удерживает только тот факт, что в отличие от строек 1930-х гг. попасть в Сколково и ученому, и бизнесмену не так просто. Дорогу в светлое будущее перекрывает шлагбаум с КПП, главная функция обитателей которого заключается в ограничении не выхода с «режимной территории», а входа на нее.

В 1930-е гг. лозунги индустриализации и коллективизации воплощались в жизнь с помощью принудительного труда заключенных, ограничения на выбор места жительства «свободных граждан» посредством паспортизации, криминализации нарушений трудовой дисциплины, а также массированной пропаганды. На стройки людей загоняли с помощью принуждения – физического или символического. Учитывая естественное желание многих отказаться от почетного права сделать свой вклад в фундамент будущего на таких условиях, возводили охраняемые периметры и пресекали любые попытки выйти за их пределы. Как свидетельствует в «Колымских рассказах» Варлам Шаламов, даже попытка сбора ягод за отмеченным во время принудительных лесозаготовок простыми вешками периметром каралась расстрелом.

Входной билет в модерность

Модернизация, подобно имеющим сходную последнюю часть «ция» словам «индустриализация» и «коллективизация» (пришлось бы старику Синицкому помучиться и над этим словом), тоже предполагает мобилизацию усилий (бизнеса и науки), а также средств (бюджетных и частных). По-другому и быть не может при сохранении мобилизационной модели развития, превалировавшей на протяжении большей части российской истории. Однако мобилизация усилий и средств под вывеской «Сколково» имеет совершенно иной механизм. Вместо того чтобы контролировать выход с охраняемого периметра, ставка делается на контроль входа на территорию. В Сколково не загоняют, а ограничивают доступ.

Контроль входа в отличие от контроля выхода имеет смысл лишь при создании максимально благоприятных условий внутри охраняемого периметра, эдакого западного оазиса посреди «азиатчины». Отсюда посулы налоговых каникул для проникших внутрь, защиты от притязаний санитарной, пожарной и прочих инспекций, помощи в согласовании проектов строительства и перепланировки и многое другое. В общем, в Сколкове все головные боли российского бизнеса пройдут как с белых яблонь дым. При этом важно сохранить предпосылки для их возникновения за пределами отдельно взятого города будущего, иначе смысла стремиться получить в нем прописку просто не будет. Это как в случае проекта возведения «коммунистической Москвы», не затрагивая «реального социализма» в других городах и весях СССР: за вожделенной пропиской, сулящей доступ к колбасе, мандаринам и Ленкому, сразу же выстроится очередь.

Аналогом прописки в Сколкове является «статус участника проекта». Именно он дает надежду на получение всех мыслимых и немыслимых благ. «Ключевым инструментом взаимодействия между лицами, осуществляющими исследовательскую деятельность в центре, и органами государственной власти является вводимый проектом федерального закона статус участника проекта» (из справки государственно-правового управления к проекту федерального закона «Об инновационном центре «Сколково»).

Паспортный отдел «Сколково»

Решение о предоставлении статуса участника проекта принимается управляющей компанией как ключевым субъектом города модерности. О ней стоит сказать особо, ибо в отличие от античных демократий и «народоправства» Господина Великого Новгорода основные правила в Сколкове устанавливаются не агорой или вечем, а именно специально создаваемой для этих целей управляющей компанией. Без вертикали власти, пусть даже и локального масштаба, не обошлось.

Власть управляющей компании имеет два источника, две составные части. Во-первых, она зиждется на привилегии устанавливать правила и следить за их исполнением. Причем устанавливаемые ею порядки получают такой же юридический статус, что и российские законы. Во всяком случае находящиеся в Думе законопроекты предусматривают, что нарушение предъявляемых управляющей компанией требований будет иметь такие же правовые последствия, как и в случае несоблюдения аналогичных российских нормативов.

Во-вторых, еще большую власть управляющая компания приобретает с помощью косвенных методов. Речь идет о привилегии наделять статусом участника, а также лишать его. Заинтересованность во входе на территорию «зоны» обусловливает готовность потенциальных участников принять господство управляющей компании: ее власть основана не на принуждении, а на особым образом выстроенной схеме прагматических стимулов.

Управляющая компания, собственно, и решает, кого допускать в светлую модерность и на каких условиях. Условия, к слову, вряд ли будут четко прописаны, а то ведь сразу понаедет всяких из Холмогор, а то и из более дальних мест. Да и власть четкие критерии подорвут, ведь относиться к Управляющему тогда будут не как к наместнику Всевышнего, а просто как к веберовскому бюрократу. Ну можно ли найти лучший способ поглумиться над кандидатами на эту синекуру?

Расплата за получаемые управляющей компанией привилегии будет более изысканной – в византийском смысле. Эта структура, видимо, будет частной – об участии правительства в управлении Сколковом и контроле происходящего на его территории в проектах закона речи не идет. Да и зачем – удобнее иметь козла отпущения, с которого при случае можно спросить за испарившиеся бюджетные средства, неправильно использованные налоговые льготы или назначить ответственным за подрыв репутации в глазах международного бизнес- и научного сообщества. Кого снимать в случае, если российская Кремниевая долина вместо ядерных и компьютерных технологий станет специализироваться на сделках с недвижимостью в ее окрестностях? Ну не министров же и тем более не авторов идеи из администрации президента. Сидеть будет Фунт, а не действительные бенефициары Сколкова.