Полиция остается милицией
Дмитрий Медведев должен был, не мог не реагировать на вопиющие случаи произвола правоохранителей последних лет: расстрел, учиненный Денисом Евсюковым в московском супермаркете, и другие случаи трагического и немотивированного использования оружия милиционерами; смерть тяжелобольных подследственных в следственных изоляторах; эксцессы при разгоне митингов оппозиции. Медведев позиционирует себя как правителя, прислушивающегося к общественному мнению и отвечающему на его запросы. Реформа нынешней милиции, одного из советских по сути институтов, где полномочия сотрудников распоряжаться свободой и имуществом граждан из идеологического и административного инструмента превратились в выгодный товар, назрела давно.
По данным «Левада-центра», милиции опасаются две трети граждан, доверяют ей около 30%. 80% опрошенных считают милицейский произвол серьезной проблемой для страны, противоположного мнения придерживаются всего 12%. Мнение россиян, кто опаснее для них – милиционеры или «приморские партизаны», разделилось почти пополам: 34 против 37%, 29% не определились с ответом. И это не следствие негативного воздействия СМИ на умы сограждан. По данным фонда «Общественное мнение», 60% респондентов, общавшихся в последние годы с милиционерами, вынесли из этой встречи отрицательное мнение о них.
Как преобразовать наиболее многочисленную и близкую к населению правоохранительную структуру так, чтобы ее не боялись и доверяли ей? В бывших государствах соцлагеря и прибалтийских странах преобразованием милиции (или народной полиции) в обычную полицию занимались бывшие диссиденты – иногда с помощью зарубежных советников. Кадровая чистка начала 1990-х гг. в польской и чешской полиции обновила личный состав на 60–65%. После тяжелых первых лет рейтинг доверия к службе возрос на 25–27% в начале 1990-х до нынешних 58% (Чехия), 65% (Латвия), 72% (Польша) и 80% (Эстония).
Следуя этой логике, Медведеву следовало бы поручить разработку декларации о намерениях, которой, по сути, стал законопроект о полиции, группе независимых экспертов. Но президент, вероятно, опасался негативной реакции военизированной структуры численностью свыше 2 млн человек. По данным опроса действующих сотрудников МВД на сайте независимого милицейского профсоюза, в случае сокращения намерены пойти в криминал 55% (!) милиционеров, 32% готовы стать наемными работниками, свое дело желают основать всего 5%.
И Кремль пошел по пути наименьшего сопротивления, поручив МВД заняться самореформированием. Это означало смену вывесок и косметические преобразования по образцу министерских инструкций, которые намеревались облагородить личный состав с помощью стенной печати, самодеятельности и умеренного пользования парфюмерией. За ведомством сохранили техосмотр, выдачу водительских прав, охрану на договорной основе, наконец, возможность участия в экономических спорах. Более того, ведомственный проект расширял поли(мили)цейские полномочия и произвол до бесконечности. Наиболее ярко это выразилось в пункте о законности любых требований сотрудника до противоположного решения суда.
Медведев все-таки юрист, поэтому и поручил поправить закон немилицейским коллегам. Но и они не рискнули дразнить МВД кардинальной правкой. Из проекта изъяты одиозные пункты: презумпция милицейской правоты до суда, возможность не показывать удостоверение остановленному или задержанному гражданину из-за неуместности, право проверки иных документов. Появились нормы обязательного возмещения расходов и вреда при использовании стороннего транспорта и средств связи граждан и организаций, многократно упоминаются термины «права и свободы». Но, по мнению экспертов, идеология закона – сохранение милицейских полномочий в будущей полиции – практически не изменилась. Теперь юристы из президентского окружения намерены ослабить полицейский произвол смягчением Уголовного кодекса.
Россияне адекватно оценивают план преобразования милиции в полицию. По данным «Левада-центра», 52% опрошенных считают, что реформа сведется к косметическим изменениям и перестановкам, на серьезные изменения надеется всего 29%, а пятой части вообще все равно.