От редакции: Прозрачный кошелек

Имена предпринимателей и общественных деятелей, которые решились открыто перечислять деньги фонду борьбы с коррупцией Алексея Навального, не зря вызывают столько уважения. Мы привыкли бояться.

Страх связывает предпринимателей, которые хотели бы поддержать деньгами инициативы, не одобренные официальной властью. Страх же заставляет российский бизнес покорно жертвовать миллиарды долларов на масштабные государственные проекты вроде Олимпиады в Сочи и восстановления Северного Кавказа.

По сути, и то и другое – это чистая благотворительность. Ведь окупить проекты, на которые бизнесменов время от времени вынуждают скинуться чиновники, возможно только за очень длительный срок, а часто в них вообще нет никакой финансовой выгоды.

Финансирование гражданских инициатив тоже, разумеется, не приносит прямой коммерческой выгоды. Но в отличие от принудительной «социальной ответственности» участие бизнеса в гражданских движениях – это возможность создать себе лицо.

До сих пор отечественные компании если и были озабочены имиджем, то разве что в глазах власти (главный критерий – лояльность). То, как их воспринимает общество, по большому счету их не волновало. Реклама «Газпрома», называющего себя национальным достоянием, может ввести в заблуждение бабушек, сидящих перед телевизором, но не их внуков, регулярно читающих в интернете об очередном «откатопроводе». При этом большинство российских компаний предпочитают не иметь вообще никакого лица – не светиться лишний раз.

Благотворительность понимается в нашей стране либо как социальная помощь нуждающимся, либо как помощь культуре. Такой вид филантропии, как открытая финансовая поддержка общественных движений, пока что удел только самых отважных. Максимум, на что способны отечественные корпорации, – высказать свою позицию (и то только по чисто экономическим вопросам) в рамках организаций вроде РСПП, «Деловой России» или путинского Агентства стратегических инициатив.

Но высказать свою позицию, подкрепив слова деньгами, – гораздо более весомый шаг. Есть понятие credible commitment – заслуживающее доверия обязательство, подтвержденное действием.

Если мне и вправду надоело платить коррупционный налог, я открыто заявлю об этом не просто словами (говорить можно сколько угодно), а деньгами и риском навлечь на себя гнев системы.

Переход к публичному финансированию антикоррупционных проектов, как и других общественных инициатив, – логичное продолжение тех процессов, которые происходят в нашем обществе в последние месяцы. Людей, которые перестали бояться, становится все больше. Наши читатели на форуме «Ведомостей» восхищенно называют 16 доноров фонда Навального «списком парней с яйцами».

Навальный говорит, что первые доноры открыли свои имена, чтобы придать смелости тем, кто тоже хочет его поддержать, но не решается. А новые спонсоры антикоррупционного фонда при желании могут оставаться анонимными.

Анонимными пока остаются и доноры, которые перечисляют деньги фонду гражданских инициатив под руководством бывшего министра финансов Алексея Кудрина. Может, они тоже захотят раскрыть свои имена?

Еще один пример самоорганизации россиян, объединившихся ради изменений, – «Яндекс-кошелек» протестного движения. Доверили его общественному деятелю Ольге Романовой, которая вела публичный мониторинг состояния «кошелька» на своей странице в Facebook: получено столько-то, столько-то потрачено на такие-то нужды, осталось столько-то – давайте поможем вот этому человеку? Любой желающий мог помогать, обсуждать и даже стать чем-то вроде народного ревизора.

Чем больше будет таких гражданских инициатив, тем больше будет среди них конкуренции – в том числе за деньги активистов. А значит, будет больше стимулов добиваться своих целей, работать эффективнее и прозрачнее.