Владимир Евтушенков: «Дорожная карта» новой промышленной политики

Большую часть прошедшего десятилетия промышленная политика оставалась бедной падчерицей в ряду приоритетов деятельности экономического блока правительства. Господствующая парадигма хозяйственного управления ставила во главу угла задачи макроэкономической стабилизации и либерализации рынков, тогда как задачи совместного с бизнес-сообществом выявления и поддержки системообразующих секторов хозяйства считались второстепенными. Единственным, но важным исключением стала стартовавшая в 2005 г. сфокусированная работа правительства по налаживанию в стране автосборочного производства машин иностранных брендов с постепенным наращиванием уровня локализации.

Кризис 2008–2009 гг. естественным образом повысил роль точечной отраслевой и корпоративной поддержки, однако эта работа ввиду остроты ситуации проходила зачастую в экстренном режиме, без должной экспертизы, имела ограниченный горизонт стратегического видения и не предполагала, как правило, софинансирования бизнеса. В посткризисный период о промышленной политике вновь стали забывать. В частности, весьма симптоматично, что в обновленной версии «Стратегии-2020» раздел о промышленной политике отсутствует как класс.

Можно только приветствовать, что данный документ не стал программным, а президент страны Владимир Путин в своей экономической предвыборной статье подчеркнул особую роль промышленной политики: «Часто высказывается мнение, что России не нужна промышленная политика. Что, выбирая приоритеты и создавая преференции, государство часто ошибается, поддерживает неэффективных, мешает тому новому, что должно вырасти из равных условий конкуренции. С такими утверждениями трудно спорить, но они справедливы только при прочих равных условиях» («О наших экономических задачах»).

Чрезвычайно актуализирует роль промышленной политики грядущее вступление России во Всемирную торговую организацию (ВТО). За дебатами вокруг условий вступления в ВТО скрылась главная цель присоединения к международной системе регулирования торгово-обменных операций, а именно – повышение конкурентоспособности российских товаров и экономики в целом.

В реальности многие наши отрасли уже давно работают в условиях ВТО, постепенно набирая вес в мировой табели о рангах. Для закрепления своего места им пришлось кардинально модернизировать производственно-технологическую структуру, пересмотреть номенклатуру выпускаемой продукции и принять самые энергичные меры для повышения ее качественных характеристик. Вдобавок им потребовалось освоить жесткие методы управления и организации коммерческих и юридических служб, установить постоянные деловые контакты с контрагентами и получить навык с зарубежными регуляторами. Учиться приходилось на ходу, путем проб и ошибок, полагаясь на собственные силы.

Поддержка национальных корпоративных чемпионов в их экспансии на мировой рынок должна стать задачей государственной важности. Транснациональные компании с российскими корнями должны перестать считаться в общественном мнении у себя на Родине космополитами, вывозящими капитал. Они способны принести настоящую хозяйственную и инновационную славу России. На повестке дня современной промышленной политики должен в конечном счете стоять один вопрос: сколько в ближайшей перспективе в России будет транснациональных компаний, способных конкурировать с мировыми гигантами, и что для этого надо предпринять государству?

Решив задачу включения России в ВТО, нужно выдвинуть новую цель – вхождение в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). В отличие от ВТО здесь речь идет не об ограничениях по выводу на рынок экспортной продукции, а о приобщении российских компаний к расширению самого рынка как за счет увеличения предложения по имеющемуся спросу, так и за счет создания новых рынков товаров и услуг. Мы должны предложить зарубежным партнерам проекты, по которым Россия располагает научным, производственным либо и тем и другим заделами.

К числу таких перспективных направлений можно отнести лазеростроение, компьютеризированные технологии и программирование для супервычислений, неоэнергетику. Последняя имеет особую важность: известно, какое значение в Европе придается развитию альтернативных источников электроэнергии. Но в отличие от гидро- и аэро, гелио- и геотермальной, биотической и приливной энергетики Россия инициировала и активно работает по проекту создания нового источника – Международного экспериментального термоядерного реактора (ИТЭР). Данный объект строят на территории Франции, в проекте участвуют страны ЕС, Швейцария, Китай, Индия, Япония, Южная Корея, США. Россия при этом имеет в проекте научный приоритет и вносит существенный производственно-технический вклад.

Непростительно было бы оказаться в аутсайдерах разработчиков систем так называемой интеллектуальной электроэнергетики (smart grid), включающих информационные комплексы наблюдения, анализа и управления процессами производства и потребления электроэнергии, особенно актуальных в мультиагентных системах.

Российские специалисты работают над созданием новых видов энергетических ядерных реакторов, обладающих адаптивными качествами в существенно большей степени, чем существующие, и кооперация с европейскими компаниями в области реакторостроения позволила бы обеспечить растущий спрос на электроэнергию эффективным и экономичным предложением.

Немало перспективных проектов можно найти и в таких отраслях российской экономики, как авиакосмическая и фармацевтическая. Опыт развития отечественного автомобилестроения показал высокую эффективность модели, построенной на производственно-технологической кооперации российских и зарубежных компаний: начав с отверточной сборки, они шаг за шагом углубляли и расширяли кооперационные связи, в конечном виде создавая по существу транснациональные объединения.

Такую стратегию можно реализовать и в вышеназванных отраслях. При этом целевая ориентация совместной деятельности должна лежать не столько в области заимствований оборудования, технологий, инжиниринга, логистики, опционов и проч., сколько в инновационных разработках кооперированных или совместных R&D центров. С этой точки зрения было бы целесообразно развивать такие формы интеграции науки и производства, как технологические платформы и кластеры, придав им интернациональный характер. Так, например, большой интерес в Японии вызвало предложение российского бизнеса о создании трансграничного энергетического кластера.

Существенной особенностью новой промышленной политики становится задача перевода экономики на инновационный путь развития. Ее реализация уже не может ограничиться воодушевляющими призывами и созданием показательного иннограда. Ключевая проблема интенсификации инновационного развития экономики – формирование спроса на инновации в самом широком понимании. Принуждением, силовыми методами эту проблему невозможно решить.

Нужно по-новому взглянуть на весь процесс создания и освоения инноваций. Мы предлагаем, чтобы их поиск осуществлял рынок, но рынок особый – рынок инноваций. В самых общих чертах он представляется как открытое свободное обращение инновационных продуктов, готовых к продаже. Тот, кто быстрее внедрит инновационный продукт, тот и выиграет. Другими словами, конкуренция создания инновации замещается конкуренцией пользователей. Примером такого продукта может служить свободное программное обеспечение на основе открытого кода, выступающее альтернативой проприетарных операционных систем. Точно так же в основу вышеупомянутого проекта ИТЭР тоже положен принцип открытого рынка инноваций: страны-партнеры в самом начале проекта пришли к договоренности о том, кто и что будет поставлять на экспериментальную площадку, что это должна быть не просто кооперация в инжиниринге, а возможность для каждого из партнеров получить новые технологии, чтобы в будущем развивать их у себя в стране самостоятельно.

На этапе создания инновационного продукта конкуренция замедляет весь процесс, иногда приводя к дублированию и зацикливанию в тупиковых вариантах. Здесь нужна глубокая системная кооперация, поскольку она позволяет объединить в одном ключе представителей самых разных отраслей знаний и инжиниринга и тем самым значительно сократить время разработки. На этапе коммерциализации созданной инновации вступает фактор уровня совершенства всей корпоративной системы – маркетинг, банкинг, операционный и стратегический менеджмент. Здесь конкурентный механизм как раз уместен – он ускоряет инновационное развитие, заставляя в полной мере мобилизовать резервы.

Автор – председатель комитета РСПП по промышленной политике, регулированию естественных монополий и тарифам