Сергей Гуриев: Зачем России институты инновационного развития
Прежде чем пускаться в дискуссии о том, какие именно России нужны институты развития, стоит задаться еще более фундаментальными вопросами: нужны ли России инновации и нужны ли стране институты инновационного развития?
Следующий вопрос – почему рынок сам не может справиться с задачей развития инновационного сектора. Часто говорят, что все инновационные кластеры были так или иначе построены при помощи государства, приводя в пример и Кремниевую долину, и Израиль, и Финляндию (первый пример послужил вдохновением для создания «Сколково», а последние два – для создания РВК). Впрочем, нельзя и не учитывать ошибки и неудачи таких попыток. Например, книга «Бульвар разбитых надежд» профессора Гарвардской школы бизнеса Джошуа Лернера – автора одной из следующих колонок в этой серии – доказывает, что один из самых масштабных проектов поддержки инновационного бизнеса – SBIR (Small Business Innovation Research, аналог российского Фонда Бортника) нельзя считать успешным.
Ответы на эти вопросы не так очевидны, как может показаться. Производительность труда в России примерно в три раза ниже, чем в США. На первый взгляд это означает, что более эффективно заниматься не инновациями (изобретать новые технологии), а модернизацией (перенимать передовые технологии у развитых стран).
С другой стороны, не стоит ограничиваться измерением «среднего технологического отставания». Когда компания принимает технологические решения, она смотрит на свой рынок и на своих конкурентов, а не на экономику в целом. А на уровне отдельных отраслей и отдельных компаний ситуация более сложная. Как показывает официальная статистика и как показало микроэкономическое исследование производительности труда в России, проведенное фирмой McKinsey три года назад, уровень технологического отставания в разных отраслях совершенно разный. Есть отрасли, отстающие в 10 раз, – им, конечно, нужна модернизация. Но есть и такие, отставание которых не очень велико. Есть и отрасли, и отдельные компании, которые совсем не отстают от иностранных конкурентов – и вполне успешно конкурируют с ними, в том числе и на глобальном рынке. Именно таким отраслям и нужны инновации – для них «модель догоняющего развития» невыгодна. Кроме того, некоторые отрасли или компании модернизируются настолько быстро, что вчерашние «модернизаторы» сегодня становятся «инноваторами».
Более того, даже если государственный проект поддержки инноваций успешен, нельзя гарантировать, что без него дела не обстояли бы еще лучше. Ведь государственные проекты тратят бюджетные деньги; вместо них можно было бы снизить налоги на соответствующую сумму. Поэтому, кстати, крайне важно, чтобы институты развития не теряли деньги – их ресурсы не бесплатны для общества.
Для того чтобы обосновать необходимость госвмешательства, надо понять, в чем именно состоят недостатки рынка, которые соответствующий институт развития может исправить. Обычно институты развития работают на рынках, на которых правила игры и риски еще не устоялись. В этом случае институты развития помогают снизить неопределенность для частных инвесторов – и вместе с ними разработать правила игры. Последнее – это очень важная функция институтов развития. Так как институты развития обязаны обеспечить разумную доходность, они на деле понимают, с какими проблемами и барьерами сталкиваются обычные инвесторы. С тем чтобы устранить эти барьеры, институты развития должны инициировать изменения регулирования и законодательства. Их инициативы государство встречает, как правило, с большим пониманием, чем предложения частного бизнеса.
С другой стороны, очень важно не отобрать у частных инвесторов ключевую функцию – выбор проектов. Государство нигде и никогда не умело выбирать победителей. Чтобы соблюсти это условие, институты развития должны не вытеснять частный сектор, а действовать в партнерстве с ним. В уставе Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР, главный экономист которого Эрик Берглоф также написал колонку для этой серии) этот принцип (один из трех ключевых принципов ЕБРР) называется additionality (дополнительность). Дополнительность заключается в том, что ЕБРР (как и многие российские институты развития) должен инвестировать не вместо, а только вместе с частным бизнесом, при этом не доминируя при принятии решений.
Удовлетворить всем этим условиям и при этом действительно поддержать инновационный бизнес очень трудно. О том, в какой степени это удается российским институтам развития, и пойдет речь на форуме «Открытые инновации».
Автор – ректор Российской экономической школы