Алексей Захаров: Психология протеста

Массовые митинги и шествия прошедшего года имели необратимые последствия для нашего общества, даже если сейчас кажется, что их повестка себя исчерпала. Если возникнет повод и будут адекватно сформулированы требования, то стоит ожидать дальнейших массовых выступлений российских граждан.

Почему протесты то вспыхивают, то вновь затухают? Во многом потому, что на решение каждого отдельно взятого человека, участвовать или не участвовать в публичной акции, влияет его оценка возможной массовости этого мероприятия. Не так много людей способно действовать против режима открыто, в одиночку и без оглядки на последствия, как в 1969 г. это сделал Андрей Сахаров, с небольшой компанией единомышленников вышедший на Красную площадь в знак несогласия с брежневской реабилитацией Сталина.

Участвовать в крупной акции не так страшно из-за небольшой вероятности быть репрессированным и просто более комфортно психологически. Поэтому может быть как минимум два устойчивых состояния: то, в котором в акциях протеста участвует небольшое количество убежденных активистов, и то, в котором публичные акции являются по-настоящему массовыми. Переход из первого состояния во второе, как правило, бывает вызван событиями, которые невозможно угадать: революцией в соседней стране, макроэкономическими факторами, громкими преступлениями отдельных представителей правящего режима.

Следуя такой логике, можно сделать два вывода. Во-первых, вероятность возникновения крупных протестов должна быть выше в больших городах, причем чем крупнее город, тем больше должно быть количество участников относительно населения города. На решение отдельно взятого человека выйти на улицу влияет в первую очередь абсолютное число единомышленников, а оно будет выше в большом городе. Жители других городов могут обладать тем же уровнем гражданской культуры, что и москвичи, и полностью разделять их ценности, но все равно (при прочих равных) митинги в Смоленске или Калуге будут менее масштабными, чем в Москве, даже в процентном соотношении.

Исследователь из Высшей школы экономики Антон Соболев, рассматривая данные по гражданской активности из российских регионов, нашел подтверждение этой гипотезе. Он показал, что протестные акции привлекают больше участников в тех российских регионах, в которых население более концентрированно, даже если учитывать уровень экономического развития, стоимость жизни и количество интернет-пользователей. Высокий риск возникновения массовых гражданских акций в густонаселенных городах – это фактор, существенно влияющий на ход мировой истории. Государства переносили столицы из крупных городов на новые места (Турция – в 1924 г., Бразилия – в 1960 г., Казахстан – в 1997 г.); есть свидетельства о том, что в странах с авторитарным режимом высокая концентрация населения оказывает положительное влияние на качество государственного управления, возможно, в силу того, что в таких странах правителям приходится действовать осторожнее и лучше учитывать интересы населения.

Во-вторых, одним из результатов прошлого года является изменение информированности россиян относительно готовности друг друга участвовать в массовых акциях протеста. Еще год с небольшим назад никто не думал, что политический митинг в Москве может собрать более 10000 человек. Сейчас же 3000–5000 человек, пришедших на Лубянскую площадь в середине декабря прошлого года (несмотря на несогласованность митинга, мороз и отсутствие внятных целей), представляются весьма небольшим числом. Да и марш против антимагнитского закона, прошедший 13 января и собравший, по разным оценкам, от 20000 до 50000 человек, уже не воспринимается как что-то из ряда вон выходящее.

Интернет-опросы показывают: подавляющее большинство участников акций считают, что раньше они сильно недооценивали число своих единомышленников. Следуя изначальной логике, можно сделать вывод, что теперь отдельно взятый гражданин примет участие в массовой акции с большей вероятностью, даже если его личные требования относительно минимального количества участников остались прежними. Однако и эти требования, похоже, снизились – если человек уже побывал на митинге (и тем более в автозаке), то во второй раз выйти на улицу ему (или ей) будет уже не так страшно.

Наконец, решающим фактором в дальнейшей мобилизации протестного движения может стать стремительно растущее проникновение интернета. По данным ВЦИОМа, сейчас всего треть россиян ежедневно пользуется интернетом, однако это в 2 раза больше, чем четыре года назад. В ближайшие годы эта цифра снова удвоится. Здесь уместно вспомнить, как десятилетие назад росло проникновение сотовой связи. Если еще в конце 90-х были в ходу анекдоты про новых русских с их «мобилами», то уже буквально через несколько лет практически каждый россиянин сам стал обладателем мобильного телефона.

Потенциал массовых совместных действий в нашей стране (и особенно в Москве) за последний год значительно вырос. Для того чтобы он был реализован, необходима внятная и убедительная повестка, разработка которой – очень непростая задача. Нужно четко сформулированное видение того, какую роль массовые акции могут сыграть в продвижении по пути к настоящей политической конкуренции, при том что сейчас в стране фактически отсутствует разделение властей, а решения судов, выборных органов и исполнительной власти, а также политика большинства СМИ диктуются из единого центра. Тот, кто будет в состоянии понять, как это сделать, и станет главным интеллектуальным (и если захочет, то и политическим) лидером протестного движения.