Уровень смертности в России вдвое выше среднего по ОЭСР

В России невероятно высокий уровень смертности, а продолжительность жизни крайне низкая, пишет Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в обзоре системы здравоохранения России. Обзор – составная часть общей оценки соответствия национальной политики нормам ОЭСР, к которой Россия хочет присоединиться.

Уровень смертности в России вдвое превышает средний по странам ОЭСР, более того – его рост прекратился только в середине 2000-х, тогда как в других странах ОЭСР он неуклонно снижался с 1970-х гг. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), вероятность умереть от неинфекционных болезней (рак, болезни сердца) в возрасте 30–70 лет у россиянина превышает 35% – такой уровень, называемый ВОЗ «кризисом здоровья взрослого населения», характерен только для некоторых африканских стран, Украины и южных стран СНГ. Причина многих неинфекционных болезней – в нездоровом образе жизни россиян, пишет ОЭСР: алкоголь становится причиной смерти, прямо или косвенно, примерно 500 000 человек ежегодно, курение убивает еще 350 000–500 000. Скудный рацион ведет к заболеваниям системы кровообращения: сердечно-сосудистые – причина почти 60% смертей (35% – в среднем по ОЭСР).

Смертность и заболеваемость очень тесно связаны с социальным уровнем: например, среди безработной молодежи 20–29 лет уровень смертности в 7–11 раз выше, чем у социально адаптированной (разные, впрочем, и причины смерти). Не меньше впечатляет ОЭСР дифференциация между регионами по доступу к услугам здравоохранения, и, хотя ряд регионов имеет собственные программы развития медпомощи или привлечения врачей в сельские районы, пока нельзя назвать их успешными. При этом по количеству врачей на 1000 человек Россия уступает только Швеции и Австрии (4,3 против 5,6 и 4,6 соответственно). Региональный разрыв в уровне финансирования на душу населения почти семикратный (от примерно 3500 руб. в Ингушетии до более 23 000 руб. в Москве и на Сахалине).

Медицина не способна удовлетворить потребности россиян не только в высокотехнологичной помощи (сконцентрированной в европейской части страны), но и в качественной (из-за недостатка препаратов, оборудования и т. п.) и своевременной. Почти две трети россиян не удовлетворены качеством медицины, около 80% считают, что за последние годы ее уровень не изменился или ухудшился, и не спешат к докторам. В итоге для большинства визит к врачу заканчивается госпитализацией, уровень которой особенно высок в сельской местности. По числу больничных коек для выхаживания тяжелобольных Россия – абсолютный лидер (9,3 на 1000 человек; на втором месте – Япония, 8,1). Живут россияне меньше, чем даже жители стран с сопоставимыми расходами на медицину (см. врез): например, в Турции ожидаемая продолжительность жизни – 73 года, это минимум в ОЭСР, а в России – 68,6 (2009 г.). Продолжительность жизни увеличивается, уточняет ОЭСР, но пока так и не достигла максимума середины 1980‑х (70 лет для родившихся в 1985–1986 гг.).

Госрасходы на здравоохранение в России – 4,7% ВВП в 2012 г. – ниже, чем в странах ОЭСР (минимум – 6,1% ВВП – в Мексике), но и эти деньги тратятся недостаточно эффективно, считает ОЭСР. Сравнение с другими странами показывает, что похожий уровень эффективности (она измеряется такими индикаторами, как младенческая смертность, продолжительность жизни, число терапевтов на 1000 населения и т. п.) достигается при расходах на 30–40% меньше. Российские власти увеличили траты на профилактику болезней (от алкоголя, табака), своевременную помощь при ДТП, что, вероятно, и сказалось на прекращении роста смертности, одобряет ОЭСР, но неэффективность госрасходов вкупе со смещением фокуса на профилактику, вероятно, стала причиной недостаточного внимания к хроническим заболеваниям, смертность от которых в России необычайно высока.

Бюджеты на оказание медицинской помощи не оптимизированы: деньги выделяются по разным каналам на одно и то же, замечает директор аналитической компании Cegedim Strategic Data Давид Мелик-Гусейнов. Финансирование лечебно-профилактических учреждений осуществляется по количеству койко-мест, но эти показатели нередко завышаются. Основные средства должны быть направлены на оказание первичной медицинской помощи и амбулаторное звено должно частично нести расходы за «упущенных» им пациентов, попадающих в больницу, считает Мелик-Гусейнов: в России 80% операций носят экстренный характер, в мире эту долю занимают плановые. За время реализации программ модернизации парк медицинской техники в России вырос в разы, но большинство оборудования продается в стране с гарантией год (в мире – 5–7 лет), потом или никто не обслуживает технику, или обслуживают несертифицированные компании, добавляет президент «GE Healthcare в России и СНГ» Вячеслав Грищенко. Кроме того, в России нет программ обучения для персонала, работающего с техникой. Новый министр здравоохранения Вероника Скворцова назвала образование в числе приоритетов и пообещала провести ревизию в регионах, чтобы определить, насколько программа модернизации помогла пересмотреть коечный фонд, сместив медпомощь в амбулаторное звено.