Станет ли шляпа «народным аксессуаром»?

Шляпы работы британского дизайнера Филипа Трейси носят звезды шоу-бизнеса и особы королевских кровей. При этом свою миссию маэстро видит в том, чтобы шляпа стала народным аксессуаром.
«Один из самых расхожих и самых вредных стереотипов в отношении шляп состоит в том, что человеку скромному лучше не смешить людей оригинальным головным убором, – рассуждает Филип Трейси. – На редкость нелепая мысль. Взгляните на улицу – головные уборы есть практически у всех, их наличие диктует погода. Просто замените практический мотив на эмоциональный – у вас праздник, свадьба, юбилей, важное событие. Шляпа способна сделать вас не просто красивым, а неотразимым».

Мы встретились с самым именитым шляпником мира на выставке «Маэстро Филип Трейси», которая открыта в петербургском музее современного искусства «Эрарта» до 21 марта.
Почему именно в Великобритании шляпы не теряют популярности?
Филип Трейси Думаю, здесь заслуга королевской семьи и лично Ее Величества королевы Елизаветы II, которые личным примером демонстрируют, насколько актуальным может быть головной убор, какие возможности для самовыражения он открывает. Речь не только об умении правильно выбрать шляпу, но и об искусстве носить ее. В Британии шляпка – участница всех важнейших событий в жизни монархов, и это отношение служит стандартом, ориентиром для британцев. Сшить шляпу ради одного важного выхода – не прихоть или каприз, а элемент культуры, отношения к собственному гардеробу.
Вы не раз становились куратором музейных проектов. Расскажите о ваших эстетических ориентирах.
Ф.Т. Мне близко искусство Энди Уорхола. В моем понимании, он сделал искусство доступным и понятным для широкой публики. Нравятся безумные всплески цвета, эксцентричность, дерзость и эффектный минимализм, возведенный в абсолют.
Я человек любознательный и, к счастью, смог сохранить способность совершать открытия. На днях таким открытием стал Антонио Канова. Разумеется, имя этого итальянского скульптора было мне хорошо известно и раньше. Но во время прогулки по Эрмитажу, когда я впервые увидел воочию «Трех граций», я пережил сильнейшее эмоциональное потрясение.

Меня интересует эволюция шляп. Когда я делал первые шаги в профессии, то нередко сталкивался со скепсисом: мне говорили, что шляпка – атрибут пожилых дам. Но я еще тогда знал, что за шляпками будущее, и стал бороться с этим стереотипом. И очень рад, что мои усилия не прошли впустую: среди молодых дизайнеров интерес к шляпам сейчас растет.
Вы называете шляпу аксессуаром будущего, но шляпных дизайнеров можно буквально по пальцам пересчитать. Нет ли здесь противоречия?
Ф.Т. Противоречия тут нет, но, безусловно, есть предмет для размышления. Потенциал шляпы как аксессуара огромен, и не случайно она служит неотъемлемым элементом униформы многих профессий. И вместе с тем шляпники сегодня действительно находятся в «Красной книге» исчезающих ремесел, подобно редким видам животных. Именно данное обстоятельство в первую очередь побуждает меня сегодня ездить по миру с выставками и поддерживать этот огонь.
Увы, сегодня далеко не все дизайнеры, даже именитые, уделяют этому аксессуару должное внимание. Не видят в этом смысла. Когорта, с которой у меня сложились альянсы, – Александр Маккуин, Карл Лагерфельд, Джанни Версаче, Ральф Лорен, Валентино – постепенно уходит со сцены. Это были дизайнеры с большой буквы, каждый из которых умел смотреть в будущее, мыслить цельно, не упуская при этом ни одного нюанса. Сегодня мир изменился: объявлять себя дизайнером позволено едва ли не каждому. Но всякий ли достоин этого звания? Увы, нет. Дизайнер творит и создает, но не копирует и не тиражирует.

Чем вам запомнилось сотрудничество с мэтрами мировой моды?
Ф.Т. Мэтры никогда не устанавливали жесткого контроля над моей работой. Александр Маккуин сказал, например, что хочет шляпу в виде африканской маски, не поясняя более конкретно свой запрос. Восхищает в них то, что практически все они могли делать самостоятельно. Например, Лагерфельд полностью отрисовывал сам все детали одежды, вплоть до пуговиц и язычка молнии. Сегодня все иначе, да и сама суть модного процесса кардинально изменилась, к сожалению.
А как работаете вы?
Ф.Т. Творчество требует одиночества. Мне необходимо остаться один на один с собой, чтобы мыслить ясно и хорошо все продумать. Часто тебе кажется, что все идеи исчерпаны и ты уже больше не создашь ничего стоящего. Но нужно превозмогать себя и идти вперед.