Зачем американскому адвокату солнце русской поэзии

Рассказывает сам Джулиан Г. Лоуэнфельд, известный как лучший в мире переводчик поэзии А.С. Пушкина

Переводы Джулиан Генри Лоуэнфельда уникальны – в них сохранена узнаваемая ритмика стихотворений Александра Пушкина. В 2019 году за свои заслуги поэт и переводчик получил по указу Президента РФ российское гражданство, а совсем недавно стал обладателем медали Пушкина «За большой вклад в сохранении русской культуры».

Сын советника двух президентов США родился в Вашингтоне; в его семье никто не говорил по-русски, и никто не прочил ему будущее драматурга и поэта. Но тем страстнее Джулиан Генри мечтает, чтобы Пушкина любили не только в России, но и во всем мире.

Вы были успешным юристом в Нью-Йорке, жили припеваючи. Зачем вам Россия?

Джулиан Генри Лоуэнфельд: Вот примерно так родные мои меня и спрашивали, хотя они же прививали мне любовь к поэзии, музыке, театру…Но всё-таки дед, папа, дядя и сестра – все юристы, и с детства карьера моя была предрешена: я стал судебным юристом от нежелания спорить! Мне говорили: «Почему ты жалуешься?». Ведь у меня было практически все, эдакая типичная American Dream: офис на 38-м этаже небоскреба с видом на Манхэттен (только некогда было любоваться), квартира прямо напротив Центрального Парка (правда, там некогда было гулять), даже водитель, который возил меня на «Линкольне» на работу и домой спать!

А спалось плохо. Золотая клетка всё же клетка, душа ныла от бега в шорах по «правилам Форбса»: жизнь – игра, где тот, кто умер с наибольшим количеством игрушек, победил. Это разве успех?

Д.Г.Л. Да, были у меня даже громкие дела, горжусь, что я защищал от пиратства «золотую коллекцию» Мосфильма, Ленфильма, Союзмультфильма, и я даже прославился, в качестве «адвоката Чебурашки». Но успех в суде - это еще не покой в душе. Я устал от потребительского подхода к жизни, всё измеряя в долларах и центах, цен и ценностей при этом не различая. Помните, у Некрасова: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан»? Скорее, наоборот: если ты поэт, где бы ты ни жил, ты должен писать стихи. Ведь мы живем тем, чем живет наше сердце – и не можем жить иначе.

Но почему все-таки вы так любите Россию и русский язык? Ведь вы знаете и многие другие языки?

Д.Г.Л. Русский, хоть и самый мой любимый язык, вообще-то шестой: родной – испанский (моя мама – родом с Кубы). Ну, английский в Америке везде и всюду. От дедушки и бабушки, которые говорили со мной только по-немецки, я получил Гете, Гейне, Шиллера. В моей гуманитарной школе французский был, само собой, de rigueur. Ну и куда композитору, любителю оперы и музыки, без итальянского? Я еще португальский знаю и очень люблю. Но всё-таки русский язык больше всех покорил мое сердце! Когда я впервые услышал волшебные непонятные слова «Молитвы Франсуа Вийона» Булата Окуджавы, мой мир полностью перевернулся – любовь навсегда! Может, это гены? Ведь мой прадедушка в Германии в свое время был переводчиком произведений Льва Толстого. Правда, родные мои испугались моего интереса, надеялись «ну, пройдет»! Ан нет!

Русский, хоть и самый мой любимый язык, но вообще-то шестой

Вы еще переводите Лермонтова, Тютчева, Тургенева, Фета, Блока, Мандельштама, Цветаеву, Ахматову, Есенина, Маяковского. Почему больше всех любите Пушкина?

Д. Г. Л. Пушкин – Эверест русского языка. Пушкин – поэт поэтов. Пушкин - это любовь, свобода, солнце, воздух, легкость, грация, гармония, сила, нежность, разум, юмор, сострадание, и в нем всегда-всегда, даже, когда он ропщет или иронизирует – есть таинственное вселенское тепло. Недаром же он «солнце русской поэзии». Читаешь его, и в душе «вся комната янтарным блеском / Озарена». Это так согревает душу!

Почему тогда Пушкина довольно плохо знают иностранцы, особенно по сравнению, скажем, с Толстым, или Достоевским, или Чеховым?

Д.Г.Л. Потому что плохо его перевели. Только поэт может перевести поэта. Ученый подстрочник так же бесполезен, как Бах на словах… А оттого, что плохо знают Пушкина, плохо знают Россию. И поэтому бытует о России очень злой миф...

Что за миф?

Д.Г.Л. Что «русское - значит тяжелое!» Что вся русская литература – мазохизм и самобичевание. Что жизнь в России – сплошной «Левиафан», сплошная «Нелюбовь»! Что здесь одна жестокость, лень, пьянство, невежество и произвол, что здесь жизнь беспросветна, безысходна и холодна, что здесь нет ни добра, ни чести, ни веры, ни надежды, ни любви, что так было, есть и будет всегда… И поэтому, дескать, России надо бояться.

Оттого, что плохо знают Пушкина, плохо знают Россию. И поэтому бытует о России очень злой миф

А как этот стереотип может разрушить Александр Пушкин?

Д. Г. Л. А Пушкин говорил: «Нет истины, где нет любви». Или: «Говорят, что несчастье – хорошая школа; может быть. Но счастье есть лучший университет». Помните, Тютчев писал, что «умом Россию не понять…в Россию можно только верить». Пушкин помогает нам в Россию верить. И, как писал Лермонтов, «С души как бремя скатится, / Сомнения далеко – / И верится, и плачется, и так легко, легко!»

А как эта строфа Лермонтова звучит в вашем переводе?

Д. Г. Л. «All burdens from my soul do sweep, / All doubts fly out of sight, / And I believe, and I do weep, and feel so light, so light!» Какое счастье с этим жить! Вот успех и богатство! Кстати, о вере. Владыка Тихон (Шевкунов), автор бестселлера «Несвятые святые и другие рассказы», тоже очень любит Пушкина. Он меня разыскал, и я перевел его книгу на английский, мы первую премию в фестивале Read Russia New York получили. В итоге я принял православие, владыка сам меня крестил – причем в Великую Субботу.

Вы сейчас создаете фонд «Пушкин – всему миру». Что в планах?

Д.Г.Л. Хотим издавать заветные творения поэта в стихотворных переводах. Планируем концерты, видеопроекты, театральные постановки (начиная с «Маленьких трагедий», с музыкой, которые я к ним сочинил). Также хотим установить памятник Пушкину в центре Лондона. И это не всё!

А в кризисные времена коронавируса готовы ли люди воспринимать и принимать прекрасное? И нашего Пушкина в том числе?

Д.Г.Л. Ну, искусство всегда немножко «пир во время чумы», хотя порой в современном театре, где все специально шиворот-навыворот, оно, скорее, чума во время пира. Но как раз в момент кризиса больше всего нужна «поэзия, как ангел-утешитель». Как мы без поэзии и музыки выразим то, что словами не скажешь? Если мы хотим не просто существовать, а по-настоящему жить, любить и верить, тогда «лишнее» – самое необходимое.

Читайте также