«Русский Лалик»: камнерез Дмитрий Емельяненко и его секретные технологии

Кто поможет уникальному специалисту открыть новую мастерскую?

Искусствоведы относят творчество екатеринбургского камнереза Дмитрия Емельяненко к высокому ремеслу. Талант, безупречное чувство вкуса и стремление к совершенству – вот основные черты этого художника, сейчас, к сожалению, оказавшегося не у дел.

Будущий резчик по камню вырос в поселке Лёвиха Свердловской области в семье шахтера. В школе любил уроки рисования, ходил в геологический кружок в доме культуры. В кружке изучали не только геологические породы, но и азы резьбы по камню, в том числе необходимый для этого алмазный инструмент. Видя талант сына, отец после восьмилетки сказал: «Пойдешь учиться на камнереза».

И Дмитрий поступил в художественное училище №42 тогда еще Свердловска на специальность «резчик по художественной обработке камня». Четыре года изучал пластическую анатомию, композицию, лепку, а резать начал уже после армии, когда в 1987-м устроился в производственное объединение «Уралкварцсамоцветы», в творческую группу главного художника объединения Анатолия Ивановича Жукова.

Там Дмитрий много работал с мягкими камнями, такими как малахит. Александр Иванович Доронин, единственный специалист по малахиту в СССР, объяснил молодому камнерезу, что мягкие камни полируются не так, как твердые. Для их полировки используют оксид хрома или алмазную крошку.

Глядя на работу опытных мастеров, Емельяненко понял, что каждый мастер создает инструмент под себя. И создал свой собственный инструмент, а вместе с ним – новый метод полировки. «На чеки Внешпосылторга я купил немецкий клей, – рассказывает он. – Вырезал из ДВП полировочный круг, прикрепил его на насадку шлифовальной машинки и этим клеем приклеил к нему брезент. Брезент пропитался клеем и хорошо удерживал абразивные материалы».

Еще одна инновация Емельяненко появилась в 1992 году, когда вместе с товарищами по цеху он организовал компанию «Яхонт и К°». Тогда он придумал технологию постановки глаз «изнутри». И глаза стали словно живые. «Я показал этот прием мастерам, работавшим у меня в «Яхонте». Некоторые из них потом открыли свои мастерские и теперь заявляют, что это их технология, – говорит Дмитрий. – На самом деле прием внутренней постановки глаз придуман мной».

В 2002 году, уже расставшись с «Яхонтом», Емельяненко эту технологию доработал, придав скульптурам объем живого глаза. «Как-то зимой я столкнулся с соседкой, которая гуляла с таксой, – рассказывает Дмитрий. – Такса смотрит такими выразительными глазами, брови у нее шевелятся... Я взял и сделал что-то подобное. И эмоциональность, внутреннее движение в камне появились. Тогда я попытался воспроизвести это на других работах».

Дмитрий делает глаз многослойным. «Помните детскую пирамидку, где колечки друг на дружку надевают? – говорит он. – Так же и камень: делаете сердцевинку из кварца, потом надеваете радужку, после этого – черный камень, чтобы у глаза была глубина. Это позволяет выразить эмоции животных».

За точность линий и образов Дмитрия Емельяненко часто сравнивают с Рене Лаликом. Сам же Дмитрий так не считает: «Сходство его творчества и технологии с моей – чисто визуальное ощущение».

Свой стиль Дмитрий называет «стоунпанк». Говорит, в какой-то момент решил отойти от лубочности, свойственной русской резьбе по камню, и придать своему искусству современность, уйти в модерн.

У Емельяненко «выработался свой стиль, лаконичный, построенный на контрастах (белое – черное, подставка и предмет), который можно определить как «реалистический авангард», – пишет искусствовед Валентин Скурлов.

Источником вдохновения для мастера может послужить что угодно: птицы, животные, прочитанная книга. «Нужно делать эскизы, но сначала думать, видеть, – говорит он. – Идеи есть, мысли есть, работать хочется, настроение тоже хорошее, боевое. Да, как говорится, руки коротки. В данный момент я без мастерской».

Обстоятельства вынуждают Емельяненко искать решение проблемы разными способами. «Сейчас работаю дворником, – констатирует мастер. – Для создания творческой мастерской нужно финансовое решение. Простых инвесторов интересует в первую очередь прибыль. Они хотят знать, сколько работ я смогу сделать за год. У меня нет ответа на этот вопрос. Я художник. Я могу одну работу делать несколько лет, а могу за год выпустить больше десятка работ, все зависит от творческого вдохновения. Тут нужен стратегический инвестор, который профинансирует создание мастерской, чтобы иметь возможность в дальнейшем приобретать мои работы».

Дмитрий Емельяненко рассчитывает собрать деньги с помощью краудфандинга, но, по его словам, «этим нужно серьезно заниматься, потому что иначе объявление уходит на задний план в интернете». Так что пока с краудфандингом плохо получается.

Но мастер не теряет надежды. «Планы на будущее наполеоновские, много творческих находок, идей и решений, которые ждут своего воплощения», – с оптимизмом говорит он.

Читайте также