Отряд террористов под руководством Расула Хачбарова утром 1 сентября 2004 г. захватил учеников, учителей и родственников, пришедших на линейку в школу № 1 в Беслане (Северная Осетия). Заложников, большая часть которых – дети, боевики согнали в спортивный зал, который заминировали. Среди террористов были женщины-шахидки.

Данные о числе захваченных террористами разнились. В СМИ до последнего дня упоминалось от 354 до 500 заложников. Тогдашний президент Северной Осетии Александр Дзасохов доложил о произошедшем президенту России Владимиру Путину только в 11.40. Тогда глава государства поручил вылететь в республику первому замдиректора ФСБ Владимиру Проничеву.

В докладе комиссии о расследовании ситуации в Беслане сообщалось, что непрерывная стрельба из здания школы в первые часы после захвата была не на поражение, а преследовала цель посеять панику среди населения, воспрепятствовать эффективному началу контртеррористической операции.

Террористы выдвинули несколько условий: они хотели, чтобы в школу прибыли президенты Северной Осетии и Ингушетии Александр Дзасохов и Мурат Зязиков, а также директор НИИ медицины катастроф Леонид Рошаль. По данным СМИ, боевики требовали вывести федеральные войска из Чечни.

С 1 по 3 сентября террористы отказались передавать заложникам еду, воду и лекарства. Безуспешно на контакт с боевиками пытались выйти советник президента РФ Асламбек Аслаханов, Рошаль и другие. Получилось только у экс-президента Ингушетии Руслана Аушева: 2 сентября он договорился о выдаче 26 заложников, а выйдя из школы, коротко сказал: «Моих там нет». Что он имел в виду, не разъяснялось.

Операция по освобождению заложников началась днем 3 сентября. Когда сотрудники МЧС приблизились к школе для эвакуации убитых, в здании прозвучало два взрыва. После этого началась перестрелка, разрушилась часть крыши над спортзалом. Оперативный штаб сообщил, что боевики открыли по бегущим заложникам огонь, после этого спецназ начал «действовать в соответствии с обстановкой». Бойцы «Альфа» взорвали стену спортзала для вывода заложников.
На фото: местные жители помогают выводить из школы людей.

В 19:22 3 сентября советник президента Аслаханов сообщил, что в школе было гораздо больше заложников, чем предполагалось ранее: до 1200 человек, а погибших может быть свыше 150 – такую цифру после начала операции называли СМИ.

Владимир Путин приехал в Беслан 4 сентября. В этот день министр внутренних дел Северной Осетии генерал-лейтенант Казбек Дзантиев подал рапорт об отставке.

В результате теракта погибли 334 человека. Среди них 186 – дети. Похороны начались 5 сентября. Жители республики назвали новое кладбище, где похоронены жертвы теракта, «Городом ангелов».

31 террорист в ходе операции был ликвидирован, единственный выживший участник захвата – Нурпаш Кулаев – в мае 2006 г. Верховным судом Северной Осетии приговорен к пожизненному заключению. Ответственность за теракт взял на себя лидер чеченских боевиков Шамиль Басаев, который был уничтожен в 2006 г. После теракта в Северной Осетии регулярно проходили митинги с требованием отставки президента республики Александра Дзасохова. Он покинул пост 7 июня 2005 г., пояснив, что в политике важна смена поколений.

Парламентская комиссия во главе с вице-спикером Совета федерации Александром Торшиным пришла к выводу, что действия руководителей федеральных органов госвласти и силовиков были «адекватны сложившейся ситуации». Власти Северной Осетии и Ингушетии допустили отдельные нарушения (Беслан не выполнил постановление правительства республики о создании «зон безопасности»), но не могли в целом повлиять на развитие событий. В отсутствии информации о предстоящем теракте и незащищенности школы обвинили милицию.

Тогда же был подготовлен и альтернативный доклад депутата Юрия Савельева («Родина»). Он утверждал, что гибель заложников стала следствием в том числе ошибочных действий спецназа. Взрывы в спортзале с заложниками спровоцировали выстрелы со стороны силовиков, в ходе операции применялось оружие неизбирательного действия (гранатометы, огнеметы и танковые орудия).

Родственники жертв теракта обратились в Страсбургский суд: они были уверены, что российские власти нарушили право жертв боевиков на жизнь. ЕСПЧ в итоге обязал Россию выплатить 409 истцам около €2,995 млн в качестве возмещения морального ущерба. Суд пришел к выводу, что «массовое применение оружия неизбирательного поражения» противоречило цели операции.