Новый спектакль – не буквальное следование замыслу Булгакова, а хитросплетение текстов от автора сценической версии Михаила Дегтярева и режиссера Юрия Квятковского
З десь Декарт, Сенека, документы и эссе советской эпохи, отсылки к сегодняшнему дню – например, цитата из песни Михаила Шуфутинского (хотя, возможно, это была разовая реплика под 3 сентября, день первого, закрытого, показа). Но, как и Булгаков, который настаивал, что пишет «романтическую драму, а не историческую хронику», создатели спектакля исследуют вечную тему – тиранию власти над независимым художником.
Цены на билеты (35 тысяч рублей за первые ряды партера в официальной кассе) диктует не только актерский состав. Хотя Константин Хабенский, конечно, идеальный Мольер – режиссер, драматург и театральный менеджер, уставший от жизни, но до последнего не сломленный. В противовес ему на роль короля Людовика XIV можно было позвать только личность масштаба Николая Цискаридзе. Дело тут не только в филигранных жестах и отточенных манерах. Его Людовик (напомним, это его дебют на драматической сцене) – воплощение холодной власти, уверенной, что «когда король хочет, закон подставляется».

Не пройти мимо отличных работ и других актеров. Прекрасная, тонкая Александра Ребенок в образе Мадлен Бежар – женщины, страдающей от предательства и разрывающейся между личной болью и сценическим амплуа «вечной обольстительницы». Иван Волков в роли архиепископа Шаррона – строгий, набожный, при этом главный интриган и мастер подковерных игр, он плетет сети против Мольера, искренне веря, что спасает мир от греха.
Под стать постановке в целом и актерским работам в частности сценография с тягой к гигантизму, с огромными золотыми головами младенцев, и скрупулезно продуманные костюмы модельера Игоря Чапурина. Получилось величественно (и понятно, почему так дорого).

Два действия – два разных мира. Первое – захватывающий, динамичный, дерзкий фарс, в котором актеры могут все: и в буквальном смысле сыграть пыль на сцене, и «вдохнуть жизнь в старые доски Пале-Рояль». Французское смешали с нижегородским, сценическое – с китчевым. Второе действие – трагедия. Погиб Мольер – «невольник чести, пал, оклеветанный молвой». Точнее не молвой, а своим же приемным сыном и актером Захарием Муарроном. Как тут выстоять, когда «уши есть даже у клавесина?» – в нем спрятался Захария и все подслушал. Его блистательно сыграл Сергей Волков. «Я мало блюдолизал?» – восклицает Мольер-Хабенский, получивший на самом деле «за свои стихи».
Вышло смелое для любых времен театральное высказывание, которое точно будут обсуждать, а кто-то осуждать. Но это то, на что стоит потратить время. Хотя второе действие пока кажется сильно затянутым. А насчет того, чтобы потратить деньги — возможно, стоит подождать, когда ажиотаж спадет и перекупщики перестанут продавать билеты в партер на «Кабалу…» за 115 тыс. руб. Слишком дорого для любого драматического спектакля, даже самого качественного. В официальной кассе – солд-аут на сентябрь и октябрь.









