От редакции: Капелланы, равняйсь!
Главная военная прокуратура предложила создать институт войсковых священников – для борьбы с дедовщиной, укрепления воинской дисциплины и улучшения морального климата в армии. По замыслу прокуроров свой батюшка должен быть в каждом полку и на каждом крупном корабле. Если прокурорский проект будет реализован, то священников зачислят в штат Минобороны и присвоят воинские звания.
С самого начала 90-х гг. сближение церкви и армии сдерживалось простым аргументом: армия – государственный институт и введение штата священников нарушает конституционную норму свободы вероисповедания. Однако сейчас “время пришло”, говорит старший помощник главного военного прокурора генерал-майор юстиции Валерий Кондратов. Что случилось? Случилась трагедия с солдатом Сычевым. Именно для искоренения дедовщины военные прокуроры готовы на все, даже на исправление Конституции. Главные аргументы разработчиков таковы: священники в армии помогут избавиться от дедовщины; так уже было до революции; так в большинстве армий других стран.
Что касается других стран, там капелланы служат в армии не для налаживания уставных отношений, а для духовного окормления военных. Причем вовсе не везде священники являются штатными единицами. В британской армии – 400 капелланов англиканцев и иудеев, в ВС США 3000 священников представляют 120 разных деноминаций и должны отправлять культ солдату любого вероисповедания. Но ни в США, ни в других странах капелланы не носят погон. А в Германии, например, армия просто заключает с религиозными организациями соответствующие договоры.
Не слишком корректна и ссылка на отечественный опыт: штатными единицами военного ведомства священники стали только при Петре I, с упразднением патриаршества и началом так называемого синодального периода в истории Русской церкви (Синод – это своеобразное министерство по делам религий). Накануне Первой мировой войны в русской армии (ее численность была сопоставима с нынешней) насчитывалось менее 850 священников.
“Сейчас 2000 священнослужителей уже трудятся в войсках [на общественных началах], – говорит глава отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами протоиерей Дмитрий Смирнов. – Но нужно 3500. Мы будем их выращивать. Возможно, выделим в семинариях отдельный факультет. Если священников мало, это не значит, что армия должна оставаться без окормления”. По данным последнего Архиерейского собора (октябрь 2004 г.), в воинских частях работает 156 храмов и часовен. Еще около 400 располагается неподалеку от казарм. Если РПЦ преследует в армии миссионерские цели, какие-то результаты давно должны были появиться. Помогут ли проповеди бюджетное финансирование и воинские звания?
Есть и еще много вопросов. Переходит ли священнослужитель в погонах из подчинения священноначалию в подчинение гражданским командирам? Как будут учитываться права лиц, принадлежащих неправославным конфессиям и не исповедующих никакой религии? Призвание священников в армию для искоренения дедовщины – это что, попытка заменить ими замполитов? Что само духовенство об этом думает?