От редакции: Устаревший формат
Высокий накал дискуссии вокруг расширения НАТО вызван противоречием между нынешним состоянием этого престарелого блока и представлениями о нем, сложившимися у главных участников спора. Движитель расширения – США – продает его как услугу по вооруженной защите новых членов, новые члены – страны Восточной Европы – воспринимают НАТО как оборонный зонтик от враждебной России, а Россия видит в расширении НАТО угрозу для своих границ. Между тем НАТО давно уже перестало быть эффективным военным союзом, превратившись в архаичную политическую структуру с неясными целями.
Самый вроде бы острый вопрос – о предоставлении Грузии и Украине «Плана действий по членству» в НАТО (ПДЧ) – совершенно не обязательно решать немедленно. И для НАТО, и для Грузии с Украиной, да и для России важно, что он уже решен принципиально. Как говорит генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер, это вопрос времени. Да и нынешние противники немедленного решения по Грузии и Украине – Германия, Франция и др. – упирают как раз на неподготовленность этого шага, а не на его принципиальную неверность.
Но спор продолжается, на высоких тонах и с применением военной терминологии. Джордж Буш планирует защищать новые демократии, Россия опасается натовских танков у своих границ, старая Европа раздумывает, не ослабит ли прием новых членов ее безопасность.
Вступление Грузии и Украины в Североатлантический блок в любом случае растянется на неопределенное время: у Грузии есть неразрешенные территориальные конфликты, у Украины – серьезные внутриполитические противоречия. По опросам, большинство украинцев против вступления в НАТО. Нужно, впрочем, признать, что подобные ситуации бывали и в других восточноевропейских странах в начале приема. На то и ПДЧ, чтобы постепенно поменять общественное мнение. Другое дело, что Украина в военном отношении довольно тесно связана с Россией (военная промышленность и Черноморский флот).
Но по большому счету вопрос чисто политический: речь идет о влиянии на территории бывшего СССР. Россия по-прежнему рассматривает СНГ как сферу исключительно своего влияния, США – как зону свободной конкуренции влияний. Конкурентная игра здесь Россией проиграна.
Но и блок НАТО далеко не выглядит победителем. Будущее блока сильно зависит от исхода военной операции в Афганистане.
До успехов в Афганистане далеко (в Бухаресте будет обсуждаться ровно тот же вопрос, что два года назад в Риге, – увеличение контингента). При этом не все члены блока согласны там воевать. Расширение блока приводит к чисто управленческим трудностям: решения в нем принимаются консенсусом, которого все сложнее достигать. Для военного блока такая практика означает снижение эффективности.
НАТО как блок, обеспечивающий общеевропейскую безопасность, также испытывает проблемы. Часть «старых европейцев» считает, что для таковой безопасности не нужна третья сила со стороны (т. е. США). Большинство новых членов, наоборот, надеются на американскую армию как наиболее подготовленную. Между тем американская армия как гарантия безопасности – это все-таки реалии XX в. НАТО создавалось как союз «против» СССР и Варшавского блока, а в нынешних условиях НАТО как союз «против» терроризма и стран-изгоев работает плохо. Просто для ответа на новые вызовы нужны новые решения. Как написал в своей недавней статье в Die Zeit бывший министр иностранных дел Германии Йошка Фишер, у НАТО никак не получается переход от всеевропейского интервенционистского и оборонительного союза к глобальному.
Североатлантический союз просто морально устарел. Но инерция велика. Нужно время на инновации во внешнеполитических доктринах США и России и на формирование новых европейских представлений о системе коллективной безопасности, в которой роль России должна быть более выраженной и активной. Новое содержание уже есть, а формата для него пока нет.