Между Гайдаром и маршалом Шапошниковым много общего

Немного дополню нашу сегодняшнюю редстатью. Лично я не общался с покойным ни разу. Мое впечатление о нем основано только на восприятии его деятельности в прежние годы, его немногочисленных телеинтервью и прочитанных книгах и статьях. Долго думал, с кем Гайдара можно сравнить из исторических деятелей. По масштабу личности и роли в истории самая близкая ему фигура, как я полагаю - это маршал Борис Шапошников, умерший в феврале 1945 г., незадолго до Победы.

Он возглавил Генштаб в июле 1941 г., приняв бразды правления "мозгом армии" от Георгия Жукова, который в самое трудное время использовался как пожарный, пытавшийся иногда успешно,иногда не очень переломить ситуацию на важнейших участках фронта. Возглавил, когда стало ясно, что встречные приграничные сражения проиграны при колоссальных потерях личного состава и боевой техники.

В условиях, когда закидать танками противника не удалось, грамотное управление, подготовка резервов их своевременная отправка на направления предполагаемых ударов противника стали главным условием успешного сопротивления. Шапошников сумел наладить систему управления и разведки, переброску войск. Его умению мы во многом обязаны успешными операциями зимы 1941/1942 г.

Бедой Шапошникова было то, что он не всегда мог настоять на своем, в частности, на прекращении уже выдохшегося наступления весной 1942 г., отмене некоторых рискованных операций и переброске более крупных моторизованных резервов Красной армии на левое, южное крыло советско-германского фронта. "Сталин мало опирался и на Генеральный штаб, далеко недостаточно использовал знания и опыт его работников", - писал впоследствии маршал Александр Василевский.

Это и неудивительно - в те годы путь от кабинета начальника Генштаба до Лубянки не занимал много времени.

Так или иначе, в мае 1942 г., накануне катастроф под Харьковом и Керчью (в последней он точно не был виноват) Шапошникова сняли с должности начальника Генштаба. "Сталин одобрил наше решение, но в то же время дал Тимошенко согласие на разработку частной операции с целью разгрома харьковской группировки врага наличными силами и средствами Юго-Западного направления.

Шапошников, учитывая рискованность наступления из оперативного мешка, каким являлся Барвенковский выступ для войск Юго-Западного фронта, предназначавшихся для этой операции, внес предложение воздержаться от ее проведения. Однако командование направления продолжало настаивать на своем предложении и заверило Сталина в полном успехе операции. Верховный дал разрешение на ее проведение и приказал Генштабу считать операцию внутренним делом направления и ни в какие вопросы по ней не вмешиваться.

12 мая, то есть в разгар неудачных для нас событий в Крыму, войска Юго-Западного фронта, упредив противника, перешли в наступление. Сначала оно развивалось успешно, и это дало Верховному Главнокомандующему повод бросить Генштабу резкий упрек в том, что по нашему настоянию он чуть было не отменил столь удачно развивающуюся операцию.

К сожалению, последовавшие вскоре события подтвердили опасения Шапошникова. Наступление нашего Юго-Западного фронта, как известно, оказалось неудачным. В результате и обстановка, и соотношение сил на юге резко изменились в пользу противника" (Василевский).

На новых должностях (замнаркома обороны и начальника Академии Генштаба), Шапошников не только обобщал опыт войны, но и помогал Генштабистам планировать новые операции.