Узбекистан пока не хочет идти на чрезмерное сближение с Россией

Россия не ставила политических условий для поставок газа в Узбекистан, заявил 8 декабря пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Предложенный Москвой газовый союз с Казахстаном и Узбекистаном обусловлен только коммерческими интересами, отметил он. Так Песков отреагировал на приведенные Reuters слова вице-премьера Узбекистана Журабека Мирзамахмудова о том, что республика никогда не согласится на политические условия в обмен на газ, а соглашение с Россией о газовых поставках, если оно будет заключено, еще не означает союза.

«Reuters неправильно истолковал слова. Мы знаем, что было сказано. Никто не ведет речь о газе в обмен на политические условия. Об этом речь не идет в контексте создания этого союза. Речь, естественно, идет о коммерческой стороне, о координации действий в коммерческих интересах прежде всего стран-участниц», – сообщил Песков.

О высказанном Владимиром Путиным в ходе переговоров в Москве предложении создать союз России, Казахстана и Узбекистана «для решения вопросов в газовой сфере» впервые объявил 28 ноября президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Его пресс-секретарь Руслан Желдибай уточнил, что речь шла о создании «тройственного газового союза» с целью «координации действий при транспортировке российского газа по территориям Казахстана и Узбекистана».

Позже президент России и глава Узбекистана Шавкат Мирзиёев обсудили вопросы торгово-экономического сотрудничества по телефону, а вице-премьер Александр Новак заявил 2 декабря, что Узбекистан заинтересован в проекте газового союза с Россией и Казахстаном, поскольку у республики есть потребности в дополнительных поставках газа из РФ. Он подчеркнул, что сторонами прорабатываются коммерческие и технические вопросы.

Узбекистан и Казахстан экспортируют газ преимущественно в Китай. Экспорт газа Казахстана, по данными минэнерго страны, в 2021 г. составил 7,2 млрд куб. м, в 2022 г. ожидается снижение поставок до 5 млрд куб. м. Узбекистан, по данным ОПЕК, снизил экспорт газа в 2021 г. на 33,5% до 2,38 млрд куб.

Заявление Мирзамахмудова, который отказался признавать газовые соглашения «союзом», связано с желанием руководства республики «увести вопрос» поставок газа из политической плоскости, сохранив при этом экономические выгоды от такого сотрудничества с Россией, отмечает руководитель экспертного центра «Евразийское развитие» Станислав Притчин.

«Узбекистан заинтересован в получении российского газа, потому что сейчас он фактически превратился в газового импортера. Внутренняя добыча недостаточна для обеспечения населения, для выработки электроэнергии и для нефтехимических комплексов, которые были там запущены. Объективно Узбекистан заинтересован в сотрудничестве с Россией. Но боязнь санкций, скорее всего, и предопределяет излишне осторожную политику «никаких альянсов, никаких союзов», – говорит Притчин.

«Страны Центральной Азии (ЦА) находятся под давлением извне, и все, что выходит в публичное обсуждение, очень пристально воспринимается внешними игроками. Формулировка о «газовом союзе» прозвучала для региональных игроков слишком «громко» на фоне того, что ЦА хочет в определенном смысле дистанцироваться от Москвы на фоне украинского кризиса», – отмечает директор Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве Дарья Чижова.

На деле же заявление не означает, что Узбекистан открестился от проекта, – он пытается снизить информационный накал вокруг него, нивелировать политическую составляющую и перевести в непубличную коммерческую плоскость, считает эксперт.

Основная причина публичного отказа Узбекистана от союза с Россией – боязнь вторичных санкций, в первую очередь со стороны США, продолжает директор Центра экспертизы санкционной политики Института международных исследований МГИМО Екатерина Арапова. «У Узбекистана очень высокая долговая зависимость от международных организаций, от частных доноров в виде США, от европейских фондов, доля которых в структуре внешнего долга тоже высока. Узбекистан довольно сильно зависит от западного капитала, от капитала инициаторов санкций, именно эти страны формируют поток прямых инвестиций в экономику Узбекистана», – рассказал она.

По мнению Араповой, из-за решения Узбекистана «политически снижается число и уровень связей с дружественными экономиками». Но при этом Москва сейчас заинтересована в диверсификации поставок своего газа и ЦА, Восточная Азия могут стать одним из его потребителей, напоминает Чижова.

Притчин подчеркивает, что соглашение о поставках газа может быть заключено только в трехстороннем формате, «потому что у нас [России и Узбекиcтана] нет общей границы». Он предположил, что официальная риторика Казахстана, президент которой первым рассказал об идее тройственного союза, будет схожа с узбекской.

«Казахстан тоже заинтересован в том, чтобы [его] газотранспортная система была задействована. Увеличение транзита – это увеличение транзитных платежей. Из прагматических соображений никто не будет отказываться от сотрудничества, но все будут занимать такую позицию для Запада: «мы с Россией сотрудничаем, но это сотрудничество не имеет никаких политических надстроек», – считает эксперт.

У глав России и Казахстана будет возможность обсудить перспективы газового союза 9 декабря, когда состоится заседание Высшего Евразийского экономического совета, оно пройдет в Бишкеке. Помощник Владимира Путина по международным делам Юрий Ушаков подтвердил 6 декабря, что российский лидер планирует на нем присутствовать.