Александр Баунов: Следы утопии

Как проявляется социализм в повседневной жизни Китая

Мавзолей Мао работает как-то стыдливо, до полудня, а из зала с вождем выходишь прямо в магазин с сувенирами

Когда оказываешься в современном Китае, среди ресторанов, банков, бутиков, спрашиваешь себя: где же тут социализм? А вот он.

Заходим в интернет – и не можем выложить фотографию. Фейсбука в Китае нет, как нет ютюба и твиттера. Для путешественника оно, положим, и лучше, не мешает отдыхать. Хорошо бы еще и почта не открывалась.

На улицах и в магазинах встречаются какие-то старорежимные кумачовые транспаранты – думаешь, это про «Народ и партия едины», ан нет, это «Купите наши футболки три по цене двух». Эстетика коммунистического лозунга перекочевала в рекламу. Зато эстетика рекламы перебралась в государственный плакат. Что это за счастливая, хорошо одетая семья – дети, мама, папа, бабушка – на фоне домика на зеленой горе? Молочный шоколад, вклад в банке, страхование жизни? Нет, на сей раз это партийный лозунг: «Патриотизм, инновации, всеохватность».

А вот стертые, замытые лозунги на серых стенах хутунов в старом Пекине вполне могут быть настоящими, из 1980-х, а то и времен самой «культурной революции». Например, на улице Наньлогу Сян напротив дома 59: «Промышленности – учиться у Дацин, сельскому хозяйству – у Дачжай, а народу – у народной освободительной армии» (Дацин – передовой нефтяной промысел, Дачжай – колхоз, а армия – она и в Китае армия).

Если не бежать сразу в Запретный город, а повернуть направо, увидите храм, где император почитал своих предков. Сейчас это даже не музей, а Дворец культуры рабочих с прилегающим парком, в котором теннисный корт. Задняя стена парка примыкает к другому храму, где сейчас Дворец пионеров. Особенно трогательна гипсовая тройка перед входом – горнист, барабанщица и мальчик с флажками. Кажется, они перекочевали из подмосковного пионерлагеря, а скульптор легким движением резца просто изменил разрез глаз. В старом Пекине все еще есть храмы-склады, храмы-конторы и даже храмы-коммуналки. Даосский храм Бога огня все еще поделен между жильцами.

Внутри Запретного города среди суетящихся китайских туристов можно встретить рабочего из провинции, который опирается на мраморные перила династии Мин и, несмотря на запретительные таблички, по-хозяйски закуривает жестом бригадира из советского кино: вот, значит, как жили императоры, помещики и капиталисты до народной власти. А рядом, у озера Бейхай, находится квартал, огороженный стеной и шлагбаумами. Это новый «запретный город», из 1950-х, здесь живут члены политбюро и секретари ЦК. Бригадир там не закурит.

Разумеется, мавзолей Мао. Он работает как-то стыдливо, до полудня, и от великого до полезного здесь один шаг. Из зала с вождем выходишь прямо в магазин с коммунистическими сувенирами. Бюстики Мао из всех материалов, кроме соломы, значки ударников труда, плакаты. Все это не столько живая идеология, сколько исторический дизайн, как репродукции советских плакатов в московских книжных. Покупать их лучше всего в Шанхае, в Художественном центре пропагандистского плаката. Торговля осколками бывшей утопии процветает, хотя официально от утопии никто не отказывался.

А вот в музыкальном магазине все всерьез. Среди моря попсы и фольклора – десятки дисков в звездах, серпах и портретах партийных лидеров: все от военных хоров с солистами в погонах до оптимистических песен в стиле советских ВИА 1970-х. «Надо бы придумать и спеть какую-нибудь песню о родине, – говорил мне начинающий китайский рэпер, – хорошо для карьеры». А вот китайского рока в магазинах, как и в телевизоре, мало, он больше живет по клубам.

Коммунизм создал один из самых буржуазных кварталов современного Шанхая – Синьтяньди. Когда алчные застройщики на рубеже 1990-2000-х кварталами сносили старый Шанхай, они уперлись в скромный домик, где проходил в 1921 году Первый съезд Китайской компартии. Сносить – грех, оставить – позор: надо ведь где-то строить многоэтажки и небоскребы. Гонконгский девелопер сохранил квартал, отремонтировал старые дома и вселил в них брендовые магазины и дорогие рестораны. Так в Китае узнали, что не только небоскребы, но и двухэтажные развалюхи могут быть модным местом и приносить доход. Теперь Синьтяньди – центр шанхайского гламура, но возле вывесок Prada и Armani на видном месте красуется указатель – «Дом-музей Первого съезда КПК». Знали бы участники первого съезда.

Автор – старший редактор Slon.ru