Приговор судье Данилкину
Перед проходом к переулку, где расположено здание Хамовнического суда и куда никого, кроме журналистов, милиционеры не пускали, стоял одинокий замерзший пикетчик с плакатом: «Данилкин: ждет бессмертие и проклятие. Выбирай» Он стоял и тогда, когда выбор был уже сделан и журналисты расходились. Новый плакат сооружать было поздно. Но и без всякого плаката из уст в уста передавалась фраза приговора. Не того, что себе под нос, как бы мимоходом, зачитал Данилкин. А того, что после будничного объявления непостижимого срока, когда судья наконец замолчал, огласила мать Ходорковского: «Будьте вы прокляты и потомки ваши!»
Самым темным пятном в этом процессе до сих пор оставался судья Данилкин. Кому-то казалось или хотелось верить, что он разбирается скурпулезнее и объективнее предшественников. С ним связывали надежды. Его со всех сторон призывали быть мужественным. Кто-то слышал от кого-то, будто Данилкин проявил принципиальность и отказался писать приговор – пишите сами, якобы бросил он прокурорам, и писали они. Рассказывали и другое: будто написанный им приговор «там» сочли слишком мягким, а потому оглашение отложили и велели переписать (так при участии многих специалистов этого дела дорабатывается послание президента). «К Данилкину пришли», «Данилкина куда-то увезли», писали очередную версию мои коллеги.
Правда ли все это, или вымысел, на деле выходит одно: никакого судьи попросту не было. То есть он был, но совсем в другом месте. Исчерпывающий вердикт, включая срок заключения, огласил прокурор. И мотивировал политически лидер нации Владимир Путин. Развязка наступила тогда, а не сейчас, как многие ожидали.
Как поступивший в Думу президентский или правительственный законопроект можно смело называть законом, не дожидаясь формальностей вроде чтений и голосований в двух палатах псевдопарламента (по сути, измениться может только срок вступления закона в силу), так и поступившее в суд обвинительное заключение по делу Ходорковского (первому, второму и всем последующим) можно немедленно объявлять вердиктом. И ждать только срока – да и тот по первому делу, как все помнят, огласил прокурорский работник: к сожалению, больше десяти дать не можем. С первого захода не смогли, со второго – с учетом медведевской либерализации УК – вполне получилось.
И все же – где судья? Что он чувствует? Данилкин – он ведь живой человек, а не прозрачная субстанция наподобие палача в набоковком «Приглашении на казнь». Он ведь должен был понимать, что он подписывает, что произносит, на какую огромную аудиторию он это произносит. Коллеги говорят мне – да ладно, за многие годы ремесла люди его профессии привыкают к ежедневному копипасту обвинительных заключений, в которые вписываются зачастую не с ними и даже без их участия согласованные цифры.
Да, но процесс на Ходорковским – дело особое. «Процесс десятилетия» - не просто громкая фраза. Говоря спортивным языком, одно дело - судить рядовую игру, другое - финал чемпионата мира: цена ошибки несопоставима. Если в прочих процессах можно делать копипаст и вписывать цифры почти не задумываясь, на автомате, то тут Данилкин не мог не осозновать, что за его выбором следит аудитория в десятки, а то и сотни миллионов человек, не в одной России, а по всему миру. Главным испытуемым на этом процессе был сам Данилкин. И он даже не мог сказать: «Умываю руки». Никакой народ крови не требовал.
Я не верю, что есть люди в здравом рассудке начисто лишенные саморефлексии. И даже если сейчас Данилкина подбадривают, поздравляют, обещают повышение, ордена и хорошие перспективы для родных и близких, он просто обречен думать всю оставшуюся жизнь о том, что он сегодня сделал и произнес. И я сильно сомневаюсь, что эти размышления доставят ему много радости. Уже говорят: это приговор российской судебной системе. Но Данилкин вынес и приговор саму себе. Даже если сейчас он этого не осознает, он нанес себе и своим близким тяжелейшую моральную травму. Приговор Данилкина Ходорковскому и Лебедеву еще могут пересмотреть, а приговор Данилкина Данилкину - неисправим, нестираем. Ему теперь с этим жить. Я не знаю, кому - в моральном смысле - жить будет легче: им или ему, назначившему этим людям сроки, какие дают в России серийным убийцам и террористам.