Никита Ефремов: «Мне кажется, важно всегда быть открытым»

В онлайн-кинотеатре Wink выходит сериал «Между нами химия» – удивительно смешной и вдохновляющий сериал на трагическую тему. Однажды молодая таксистка Таня (Александра Бортич), которая одна воспитывает двух ершистых подростков, узнает, что у нее рак и ей осталось жить год. Больше всего ее пугает даже не смерть, а перспектива, что дети угодят в интернат. Или, что еще хуже, – к прижимистым и жлобоватым дяде с тетей. Выбора нет – нужно срочно выйти замуж за хорошего человека, который бы согласился этих спиногрызов усыновить.

Мимо героини проходит целая галерея колоритных мужчин. Причем сразу двух – братьев-близнецов – сыграл звезда «Нулевого пациента» Никита Ефремов. Сначала Таня знакомится с Борисом – неисправимым оптимистом, который не теряет присутствия духа даже на химиотерапии. Николай же – его внешняя копия и полная противоположность. Закрытый, мнительный, всегда в тени своего брата – всеобщего любимца. Зато успешный предприниматель, сделавший себя сам.

В интервью «Ведомости. Городу» Никита Ефремов рассказывает о том, каково это – играть зеркальных двойников и что общего между актерским ремеслом и дзен-буддизмом.

«Именно это и отличает нас от животных»

– Когда давно занимаешься этим делом (а я недавно осознал, что работаю в кино, страшно сказать, 20 лет), некоторые вещи происходят полуавтоматически. Я понимал, что нужен контраст с персонажем Колей, который появится позже, и шел в первую очередь от этого. Сейчас мне кажется, что, может быть, стоило пойти немного в другую сторону – не просто дать Борису яркую улыбку, а добавить чуть трагизма, сделать его немного более серьезным? А может, и нет – мы все сделали правильно, и это моя маленькая внутренняя самокритика.

Вообще, я все больше убеждаюсь, что такие вопросы лучше адресовать авторам, режиссеру. На днях я видел shorts с актрисой Фрэнсис Макдорманд (звезда фильмов «Фарго» и «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». – «Ведомости. Город»), где она, мне кажется, точно сформулировала: «Кино – это очень технологическая вещь». Я могу хоть «обыграться», но если это интонационно не будет поддержано, например, монтажом, то моей игры не будет видно. Можно сказать, что актер – это лишь одна из красок в палитре режиссера. Даже если мы говорим об актерах уровня Дэниела Дэй-Льюиса.

– Я отталкивался скорее от себя, своих размышлений. Ведь в чем парадокс? Человек всю жизнь бежит от мысли, что смертен. Хотя именно это и отличает нас от животных: мы точно знаем, что рано или поздно все обнулится. Но стараемся об этом не думать. И в страшных ситуациях – вроде той, в какой оказался Борис, – заложен маленький шанс, что отсеется все лишнее, наносное и останется только вот этот самый момент, который проживается. Останется контакт с людьми здесь и сейчас. И, соответственно, проявится, что действительно у человека внутри.

– В соцсетях можно найти много видео онкобольных, которые говорят примерно с той же, что у Бориса, интонацией о своей болезни. И невозможно понять – бравада ли это или взаправду. Насколько искренен Борис – решать зрителю. Может быть, Борис лишь бодрится и хочет подбодрить Таню, которая только-только оказалась в этой ситуации. Или он испытывает все чувства одновременно: и страх, и смелость.

– Нет, эта сцена уже была в сценарии. Возможно, Карина имеет в виду какие-то нюансы трактовки – то, как я делал персонажа, дополнило ее представление. Вообще, Карина на меня не произвела впечатления дебютанта. Она прекрасно знает, чего хочет. «Между нами химия» постоянно балансирует между драмой и комедией, и Карина четко мне говорила, что делать: здесь подбавить – здесь убавить. Мне это очень нравится. Она готовый, сложившийся профессионал.

«Жизнь сама себя прекрасно живет»

– Я скорее интровертированный человек, который носит образ экстраверта.

– Думаю, во мне и так хватает самоиронии. Зачем ходил? Мне кажется, важно всегда быть открытым, даже когда речь заходит о той трагической теме, связанной с отцом. У нас довольно травмированное общество, очень много непроговоренной боли. Эту боль людям надо как-то проявить – можно написать злые комментарии, кого-то обругать. А можно посмеяться. И я считаю, что лучше смеяться. Может, всем легче станет, мне в том числе.

– Наше ремесло – ощущать жизнь в ее острых формах. Мы помогаем зрителю пережить определенный опыт, чтобы он мог порефлексировать, задуматься о чем-то. Поэтому, мне кажется, у актера скорее иная проблема – наоборот, хочется успокоиться и позволить себе не так ярко ощущать жизнь. Кроме того, актерская профессия сильно связана с нестабильностью, с непостоянством – в большей степени, чем многие другие профессии. Вот мы ушли в работу, в фильм, и вот он закончен – и что дальше? Мерил Стрип как-то правильно сказала, что актерская профессия близка по подходу к дзен-буддизму.

– По-настоящему затяжные выходы, наверное, бывают, когда подготовка к роли происходит на уровне Дэниэла Дэй-Льюиса или Кристиана Бэйла для «Машиниста». Это актерское вживание на максималках. У нас, будем честны, таких примеров мало. Игровой процесс действительно может затянуть – но ведь все люди на самом деле тоже исполняют те или иные роли по жизни. Я не вижу здесь большой разницы. Многое зависит от психики конкретного человека, насколько гибко она адаптируется. Наверное, просто надо отдыхать. Возвращаться к себе, к телу – спать, есть, ходить в спортзал. Работать с психологом. Никаких особых секретов нет. Жизнь по большому счету сама себя прекрасно живет.

– Нет, персонажи «Химии» мне были более-менее понятны. А вообще – да, у меня много друзей с психологическим образованием, и, если я что-то недобираю, недочувствую, я прошу их помочь понять, что в персонаже главное, а что нет. Но сейчас и психолог не нужен. Можно сделать проще – и все проанализировать с Chat GPT. Понятно, он может ошибаться. Однако вполне способен послужить хорошим собеседником для исследования роли.

– Выбор проекта всегда «многослойный». Важны все факторы – интересный сценарий, режиссер, партнеры по площадке. Да, социальная значимость. Наконец, важна сама возможность поработать. Я не могу сказать, что мое решение продиктовано только одним каким-то фактором, как не могу сказать, что работаю только ради денег. Но в «Химии» мне прежде всего очень понравился сценарий. Бывает так, что читаешь – тема затронута потрясающая, а сам сценарий скучный. А здесь и тема важная, и сам текст очень живой. Пока читал, мне все время было интересно, а что будет дальше, – и я понял, что сам бы посмотрел такую историю.

– Честно говоря, не знаю. С одной стороны, сама индустриальная ситуация сильно изменилась – уже нет «Кинотавра» и вся фестивальная система перестраивается. С другой – появились платформы, которые жестко конкурируют за зрителя, поэтому стремятся предлагать разнообразный контент. И, в отличие от тех же фильмов из конкурса «Кинотавра», платформенные сериалы – это не авторская история, а в значительной степени продюсерская. Продюсеры пытаются просчитать, что будет интересно, остро, и социальные истории порой неожиданно получают отклик.

«Почувствовал себя внутри Fallout 1»

– Прикольная характерная роль, антагонист – почему нет (Никита Ефремов играет злодея – Соловья-разбойника. – «Ведомости. Город»)? Я прекрасно провел время, подурачился в образе. А раньше не играл [в зрелищном кино] – так обстоятельства складывались. Все зависит от сценария, от персонажа – могу ли я в роли выразить что-то свое или сделать то, чего раньше не делал. Те блокбастеры, которые мне предлагали, – зачастую это было кино, которое я сам бы не стал смотреть. Либо просто неинтересно, либо «не попадали» в меня в тот момент жизни.

– В идеале – да, но бывает по-разному. Иногда хочется поэкспериментировать, попробовать что-то неочевидное. Порой я хочу разобраться: меня останавливает от участия в какой-то истории интуиция или это просто страх перед новым?

– Трактовка персонажа – это не ко мне, а к Андрею Сергеевичу. Моя задача была услышать запрос режиссера и его воспроизвести. И мне пока сложно говорить что-то конкретное – я сам еще не видел результата полностью, только озвучил свои сцены. И хотя в названии есть слово «хроники» и Андрей Сергеевич опирался на огромное количество документов, это явно будет его авторская интерпретация событий. Поэтому нужно сначала посмотреть, как Андрей Сергеевич целиком увидел эту историю, и потом обсуждать. Но сразу скажу, что роль небольшая по объему – у меня было всего восемь съемочных дней.

– Нет, до собственного альбома пока далеко. Я встречался по поводу возможной коллаборации с ребятами, моими друзьями, которые делают прекрасную музыку, но у них немного другой вайб, и, наверное, у нас не получится поработать. Я же любитель, мне нужна помощь профессионала, который помог бы мне с записью, с технической стороной. А так – да, это мое хобби: я действительно пишу атмосферную музыку, без слов. Как референс могу назвать одну из моих самых любимых групп – Khruangbin (американское трио, чью музыку критики описывают как микс психоделического рока, серф-рока и фанк-рока. – «Ведомости. Город»).

– Я, честно говоря, за «Грэмми» не слежу. У меня крайне эклектичный плейлист, далекий от премиальных раскладов: там и нойз, и нейрофанк, и экспериментальный рэп. Очень хочу послушать новый альбом группы «Мегаполис» «С прочностью нитки» – буквально на днях вышел. Еще мне нравится Леонид Федоров – стараюсь не пропускать его живые концерты.

– Наверное, нет. Разве что пару лет назад снимали «Библиотекаря» в настоящем бункере времен холодной войны, который сегодня переоборудован под музей – Бункер 42. Он находится глубоко под землей, пришлось долго-долго спускаться. Я в детстве любил играть в Fallout 1 и почувствовал себя внутри игры.

– Сейчас я живу за городом, поэтому, когда бываю в Москве, мне нравится – на контрасте – побывать в «Москва-сити». Тем более там открыли падел-корт. Падел – это мое новое увлечение. Поэтому я часто бываю и во Дворце тенниса в Лужниках, где тоже оборудованы все условия. Мне нравится Фрунзенская набережная. Места в районе «Новокузнецкой» – там и Третьяковка, и просто можно погулять. И, конечно, район, в котором я вырос, – «Проспект Вернадского», «Университет». Хотя он стремительно меняется на глазах.