Играй пока молодой, папа. Почему сериал «Игра в кальмара» – это корейский «Колл-центр»
«Этот корейский сериал покорил, кажется, всех»Ки Хун (Ли Чон Джэ) – усталый бездельник около сорока, который сидит на шее у своей матери. У него есть дочь-подросток, которая живет с матерью и отчимом. Но вместо того чтобы поздравить дочь с днем рождения, Ки Хун отправляется на ипподром, где тратит все деньги, тайно снятые с кредитки матери. В публичном туалете его настигают кредиторы, обещающие убить, если он не вернет долги. Затем в метро он встречает таинственного незнакомца, предлагающего ему вступить в игру, выигрыш в которой предельно высок. Ки Хун соглашается и оказывается на острове, где секта людей в масках заставляет таких же отчаявшихся игроков (кто-то просто нищий, у кого-то долги, кто-то смертельно болен) участвовать в игре на выживание. В первом же раунде «Красный свет, зеленый свет» погибает почти половина участников. Встает вопрос – участвовать ли дальше в этой кровавой бойне?
Корейский сериал «Игра в кальмара» покорил, кажется, всех. В девяноста странах он является хитом платформы Netflix, на которой вышел чуть больше недели назад. Создатель сериала Хван Дон Хек говорит, что идея сериала пришла к нему еще в 2008, когда популярность набирали различные шоу на выживание – то есть еще до молодежного кинофранчайза «Голодные игры», сюжет которых смутно напоминает «Игра в кальмара». Однако для российского заядлого зрителя сериалов референсы тут будут другие. Тот, кто досмотрит «Кальмара» до конца, без особой сложности обнаружит сходство в замысле с сериалом Алексея Чупова и Натальи Меркуловой «Колл-центр». И там, и тут – кровавую игру устраивают сильные мира сего для банального развлечения. И там, и тут – неоправданные жертвы и старое-доброе ультранасилие. И там, и тут – герои вынуждены играть в глупые детские игры. Вот только корейцы, одна из самых социально сегментированных наций, играют не только ради того, чтобы остаться в живых, но и ради того, чтобы заработать небывалую сумму.
Так же как Чупов и Меркулова, Хван Док Хек погружает зрителей в истории игроков. Среди персонажей – носящая с собой заточку беглянка из Северной Кореи, которой нужно заботиться о маленьком брате; бедный женатый пакистанец, которому завод не платит зарплату; рафинированный офисный сотрудник, погрязший в миллиардных долгах; загадочный бомжеватый дедушка, который, как будто в маразме, удивительно бодро проходит первый этап игры. Когда герои в какой-то момент возвращаются в реальную жизнь, оказывается, что жестокая капиталистическая действительность Южной Кореи не может им предложить более прочные шансы на выживание, чем смертельная игра на острове. Чупов и Меркулова в «Колл-центре» обличают тоталитаризм, который заставляет играть российских граждан как будто в невинные детские игры, а на самом деле все сильнее закручивает гайки в системе. «Игра в кальмара» выступает с обвинением всей капиталистической системы, деления на бедных и богатых, говоря в итоге, что большие деньги – такое же беспрекословное зло, как и полное их отсутствие.
Вот только месседж российских режиссеров – куда более смелый. Корейские создатели «Игры в кальмара» пытаются найти в этом жестоком мире добродетель. «Колл-центр» же – вызов системе. Поэтому тысячу раз подумайте, стоит ли тратить девять часов жизни на «Кальмара». Может, лучше просто обратить свой взор вовнутрь – и посмотреть наконец российскую игру на выживание?