Что позволено Толстому и не позволено Гусейнову

Реакция на критику языка СМИ и политиков разнится в зависимости от того, кто критикует: советник президента или профессор-либерал

Низкое качество языка нынешних пропагандистов и ура-патриотов отмечает большинство профессионалов вне зависимости от места их работы и политических взглядов. Но разная реакция на критику стиля провластных СМИ со стороны близких власти людей и человека с репутацией либерала вызвана не только различием формулировок Владимира Толстого и Гасана Гусейнова, но и нежеланием квазипатриотов признавать правоту последнего.

Советник президента по вопросам культуры, председатель президентского совета по русскому языку Владимир Толстой на неделе русского языка в Берлине призвал политиков и журналистов строже следить за своей речью. По его мнению, язык СМИ, особенно телевидения, и публичная речь российских политиков должны быть нормой и предметом подражания – но сейчас, намекнул Толстой, они далеки от идеала, а работа редакторов госканалов и книжных издательств «за последние годы немного оставляет желать лучшего». Похожие претензии к языку СМИ и политиков были у экс-ректора СПбГУ, президента Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы филолога Людмилы Вербицкой. В марте 2014 г. она писала в журнале «Мир русского слова» о внедрении средствами массовой информации в язык лексикона, насыщенного «вульгарной воровской терминологией», и сетовала на проникновение низкого стиля в речь политиков. Вербицкая назвала чертами современной речи грубость, безграмотность, отсутствие логики, ненормативную лексику и примитивную аргументацию и подчеркнула, что «преобладание примитивного, агрессивного, грубого языка говорит о соответствующем состоянии сознания нации».

Толстой и Вербицкая деликатно сформулировали то, о чем недавно резко и отчасти провокативно написал в своем Facebook другой известный лингвист, профессор ВШЭ Гасан Гусейнов, назвавший язык отечественных СМИ и публичной политики «убогим» и «клоачным». С изящными ли, вызывающими ли определениями филологов трудно спорить: лексика казармы и интонация подворотни стали фирменным отличием речи российских официальных лиц – от руководства Росгвардии до дипломатов. Брань и вербальная агрессия в адрес оппонентов стали неотъемлемым элементом ток-шоу на федеральных телеканалах.

Гусейнов подвергся нападкам сетевых ура-патриотов и удостоился инвектив на ТВ, а комиссия по этике ВШЭ призвала профессора извиниться. Реакции тех же «защитников» языка на статью Вербицкой и слова Толстого не последовало. Столь разный отклик вряд ли вызван только стилистическими различиями. Пользователи примитивного языка, готовые наброситься на либерала, вряд ли рискнут атаковать филологов, лично знакомых с президентом. Да и потомок великого писателя, вероятно, в их представлении может позволить себе большую свободу выражений, чем человек с «чужой» фамилией.