В 2025 году квантовые технологии выходят из стен лабораторий и начинают формировать конкурентную повестку на мировом технологическом рынке. Речь идет не просто о новом поколении вычислительных машин, а о принципиально иной парадигме, в основе которой – законы квантовой механики. Они открывают возможности, недоступные для классических компьютеров: от моделирования сложнейших химических реакций до создания систем связи, недоступных для взлома.
Россия в этой гонке пока действует осмотрительно, концентрируясь на развитии научной базы и инфраструктуры. Такой подход дает шанс выстроить устойчивую систему – без спешки, но с прицелом на долгосрочный эффект. Как отмечает Карпова Светлана Васильевна, заведующий Кафедрой маркетинга Финансового университета, «квантовые технологии – это стратегический задел, где важнее накопить компетенции в технологическом лидерстве и кадровый резерв, чем гнаться за быстрыми, но неприменимыми в реальной экономике результатами».
Последние месяцы принесли целый ряд технологических новостей от глобальных игроков. AWS представила квантовый процессор Ocelot, способный снизить затраты на коррекцию ошибок до 90%. Google анонсировала чип Willow, выполнивший вычислительный бенчмарк, который классическому суперкомпьютеру занял бы время, сравнимое с возрастом Вселенной. IBM запустила квантовый дата-центр в Германии, обеспечив облачный доступ к процессорам Eagle и Heron. Microsoft представила Majorana 1 – первый промышленный образец процессора на топологических кубитах.
Эти шаги демонстрируют, что отрасль переходит из фазы фундаментальных исследований к активной конкурентной борьбе, где крупные корпорации и стартапы ищут пути к масштабируемым и отказоустойчивым системам.
Потенциал квантовых технологий охватывает широкий спектр отраслей: химию (поиск новых материалов и лекарств), логистику (оптимизация маршрутов), финансы (ускоренное моделирование рисков), медицину (сверхчувствительные сенсоры).
Однако до массовой коммерциализации еще далеко. Главные препятствия – сложность масштабирования числа стабильных кубитов, высокая стоимость оборудования и острый дефицит кадров. По оценкам McKinsey, в 93% вакансий в этой сфере требуются навыки квантовых вычислений, при этом доступность специалистов составляет лишь 0,2 от спроса.
«Сейчас квантовые технологии – это зона колоссального кадрового разрыва. Профицит специалистов в смежных областях, например в облачных вычислениях, может быть компенсирован переквалификацией, но для этого нужна координация усилий бизнеса, университетов и государства», – поясняет Сергеев Степан Алексеевич, заместитель заведующего Кафедрой бизнес-информатики Финансового университета.
На фоне растущей конкуренции 34 страны уже запустили национальные квантовые программы. 2025 год объявлен ООН Международным годом квантовой науки и технологий. Формируются международные стандарты в области квантовых коммуникаций и распределения ключей, что должно повысить доверие к новым системам и ускорить внедрение.
Для России ключевой вызов – не отстать в формировании экосистемы: лабораторий, кадровой базы, сетей сотрудничества с индустрией. Страна обладает сильными научными школами в физике и математике, а развитие прикладных направлений – вопрос стратегической организации ресурсов.
Сегодня квантовые технологии остаются «передовым рубежом» инноваций – с пилотными проектами и ограниченным числом практических решений. Но улучшение коррекции ошибок, рост стабильности кубитов и появление облачных сервисов ускоряют движение к коммерческим системам.
При грамотном сочетании научных разработок, подготовке кадров и участии в международных проектах Россия может получить не только доступ к квантовой инфраструктуре, но и собственные технологические прорывы.
Карпова С. В.,
д.э.н., заведующий Кафедрой маркетинга
Финансового университета при Правительстве Российской Федерации
Сергеев С.А.,
заместитель заведующего Кафедрой бизнес-информатики
Финансового университета при Правительстве Российской Федерации